Господа, вы сильно удивитесь, но я там был. Только не спрашивайте, как я угодил в проект «ЗВА». Потому что мне, млять, стыдно об этом рассказывать.
Хотя… Раз уж затронул скользкую тему, то расскажу. Присаживайтесь поудобнее.
…Начнём с того, что когда-нибудь гипертрофированное чувство юмора сыграет со мной злую шутку. Потому что на глупые вопросы я даю соразмерные по глупости ответы. И всё никак не могу запомнить, что есть люди без чувства юмора ВООБЩЕ. В принципе. От слова «совсем». Хотя, вроде третий десяток разменял.
Но начнём, как говорили древние латиняне, танцевать от яиц. На сей раз от моих собственных.
Накануне того рокового дня, когда я попал на Атлантиду, мы с ребятами полночи «гудели» на какой-то развратной пирушке. Не помню, что мы отмечали, но это и не столь важно: повод ищут только алкаши. У нормальных людей он всегда есть (с). Сабантуй был сопряжён с приёмом алкоголя в количествах, несовместимых с жизнью. Последнее, что я помню, перед тем как провалился в небытие - отважная Энди, вылизывающая лысину нашему знакомому сценаристу Робу и навалившаяся на него всем весом. Поскольку она выше его на полторы головы, тот лишь жалобно охал и постанывал.
Ладно, фигня: отключился и отключился. Мой «автопилот» всегда срабатывал безотказно. Даже если я накуяривался в дрезину, «автопилот» приводил меня домой, загонял под душ и спать. И в этот раз «автопилот» не подкачал: под утро моё невменяемое тело приплелось на хауз, постояло некоторое время в холле, чтобы дать сожительнице время проснуться и приложить меня сковородкой по черепу, после чего отправилось на боковую.
Ровно через два часа после того, как моё тело рухнуло на кушетку и отключилось, зазвонил городской телефон. «Автопилот» опять сработал, как часы: моё тело конвульсивно дёрнулось, вытянуло правую руку, сняло трубку и поднесло её к уху. А рот самопроизвольно изрёк в неё:
- У аппарата.
Неопознанный голос из трубки любезно известил, что я паршивый склеротик, что у меня через час интервью и если я не хочу быть обвинённым в звёздной болезни, мне надо срочно сгребать жопу в кулак и выдвигаться на другой край географии в офис местной телерадиокомпании.
Поскольку шоу-бизнес меня кормит, поит, одевает и обувает, проигнорировать приглашение я не мог. Я соскрёб себя с кушетки и практически на карачках заполз в ванную. Душ не помог, равно, как не принесли облегчения бутылка минералки и упаковка «алка-зельтцера», выжранные залпом. После чего я, не попадая в штаны и рукава, кое-как оделся (кроссачи зашнуровывать не стал – куй с ими, всё равно их по радио не видно) и пошкандыбал по указанному адресу. Думаете, я попросил кого-то меня подвезти? Или взял такси? Ля хрен де вам. В жизни всегда есть место подвигу, поэтому я поехал на личной автомашине, открыв нараспашку окна и высыпав в рот упаковку жвачки, чтобы как-то забить ароматный выхлоп.
Куда-то я, в общем, приехал. Вроде туда, куда надо. Странно, никто не встречает. Ладно, херня. Так даже лучше, потому что вид у меня всё-таки непрезентабельный. Подошёл к двери административного здания. Ткнулся: заперто. Отлично, думаю. Позвонил. Дверь открылась. Я вошёл. Чуть не запнулся о тумбу с часовым. Тот спросил, кто я такой и какого … здесь делаю? Я ответил, что мне назначено. Часовой понимающе кивнул и сказал, что раз мне назначено, то я должен топать до конца коридора, потом повернуть налево, а там – крайняя дверь. Я кивнул, пошёл туда, куда он указал. Дошёл до конца коридора, повернул налево, сунулся в крайнюю дверь. Не заперто. Захожу, а там… мааааать моя, женщина! Народу – как на майдане. Напротив двери стоит длинный стол, а за ним расселось порядка двадцати человек – как в военной форме, так и по гражданке.
Я начал тут соображать, что, кажется, перепутал явки. Попятился и сказал:
- Ой, я кажись, не туда…
А мне все хором ласково так отвечают:
- Туда, туда.
Ну, раз люди говорят, что «туда», я и вошёл. Дверь позади меня захлопнулась и её тут же подпёр гузном совершенно звероподобный сержант в малиновом берете.
Один из присутствующих – высохший как вобла генерал - любезно указал мне на стульчик, сиротливо стоявший посреди зала напротив всей этой камарильи.
- Присаживайтесь.
Я присел. Сижу, как на допросе. Ну, думаю, квиртанутое какое-то интервью. А генерал нацелил на меня авторучку и вопрошает:
- Имя, второе имя, фамилия?
Я честно назвал. Хотя так и не понял, зачем он меня спросил? Я – артист больших и малых театров, а фамилия моя… слишком известна! (с)
- Число, месяц, год рождения?
Я ответил.
- Место рождения?
Я обалдел непадеццки, но сказал.
- Какими-нибудь хроническими заболеваниями страдаете?
О, кажись, я просёк фишку. Это ж юмористическая передача! Атлична-атлична, коли так, начинаем усердно хохмить. И я любезно отвечаю:
- Разве что словесным поносом и хроническим шлангитом.
Присутствующие дружно засмеялись. Значит, насчёт юмористической программы я угадал. Я тоже попытался лыбу давить, но понял, что лучше мне этого не делать – стошнит.
- Ну-с, - спрашивает генерал. – Вредные привычки у вас имеются?
- Что вы! – отвечаю я с самым что ни на есть честным выражением лица, одновременно отодвигаясь вместе со стулом, чтобы запах перегара не сильно беспокоил присутствующих. – Занимаюсь спортом, не ем мяса, люблю детей… в хорошем смысле этого слова… Не пью, не курю, матом не ругаюсь, в азартные игры не играю.
- Километр на время сможете пробежать? А пятнадцать раз подтянуться? – настырно вопрошает генерал.
- Нивапрос, - вру бесстыже.
Тут в разговор встревает ещё один генерал – помоложе, пожирнее и поволосатее:
- Скажите, готовы ли вы жизнь за Родину отдать?
Я выпятил грудь колесом и икнул, распространив вокруг удушливый запах первача:
- Да я за Родину-мать кого угодно своими зубами загрызу.
Генералы переглянулись и хором заявили:
- Годен!
И такое выражение у всех на лицах появилось, что до меня резко дошло: ни хуя это не интервью.
- Простите, что? – Я начал вставать со стульчика, но в этот момент мне на плечи упали две пудовые лапищи и вынудили присесть обратно.
- Сидеть! – угрожающе запыхтели сзади прямо в ухо.
Тощий генерал перегнулся через стол и протянул мне ладонь.
- Поздравляю, сынок. – Он украдкой смахнул с острого носа скупую слезу. – Теперь у тебя есть возможность послужить Отечеству. Стража!.. Тьфу, ё… Конвой: заберите новобранца и препроводите его в карантин для последующей отправки в часть.
Хотите – верьте, хотите – нет, но я протрезвел. Мгновенно.
- Простите, - промямлил я, поражённый страшной догадкой. – А я куда попал?
- В жопу пальцем ты попал! – загыгыкали члены комиссии, откровенно потешаясь.
- Ээээ… То есть, я что, типа, в армии?
- Да, мистер Лафазанос, теперь вы в армии.
Звероподобный сержант отделился от двери и глумливо пробасил:
- Привыкай, солдат, служить!



Несмотря на то, что в стране буржуинов бушевало жаркое лето, на бескрайних нефтяных полях тюменщины царила вечная стужа.
Был самый обычный летний день: деревья с хрустом ломались от налипшего на ветви сырого снега, кружила пурга, сосульки медленно, но верно удлинялись, а на скамейке в городском парке культуры и отдыха сидела девчонка лет восемнадцати - девятнадцати. Она выглядела довольно плохо после вчерашнего: сливоподобные синяки под каждым глазом, сизый нос, фиолетовое от холода лицо. Её голубо-серые глаза смотрели вдаль безо всякого выражения, на лице застыла добрая, но слегка дебильная улыбка. Одета она была в безразмерный малахай из медвежьей шкуры, извозчичью шапку-ушанку и огромные тупоносые пимы с галошами. Парк был безлюден, что неудивительно: часы показывали полночь. Полярный день – это, конечно, здорово, но режим – превыше всего!
Казалось, ничто не могло испортить дивную летнюю ночь, но внезапно телефон заорал привычную мелодию голосом Батьки:
- «Опять звонит какой-то гад. Сказать ему, что ты не рад?»
Звонил начальник. Девчонка сплюнула (плевок замёрз на лету и, ударившись об урну, разбился), чертыхнулась и взяла трубку.
- Этот разговор не для телефона, встретимся в «нашем» месте через три минуты...
- Вот упырь, а ведь это МОЙ законный ВЫХОДНОЙ!
«Их» место было возле памятника Ленину в самом центе Тюмени. За памятником находилось здание мэрии, несколько скамеек и дорога, уходящая прямо к Северному Ледовитому океану. Вокруг же памятника водили хоровод печальные карликовые ивы, на ветвях которых застыли трупы галок и ворон, превратившиеся в ледышки.
…Когда она пришла, с трудом выдирая ноги из сугробов, солнце с луной уже стояли в зените. У памятника её ждал мужчина лет тридцати пяти. Высокий, атлетически сложенный, с белозубой улыбкой совратителя с приличным стажем – ну просто Аполлон Бельведерский. Он был в красном лыжном комбинезоне и солнцезащитных очках. К его ботинкам были пристёгнуты короткие лыжи, подбитые мехом (в таких ходят охотники-манси).
- Привет Саха-Якутия, какого члена ты меня вызвал?
- Здравствуй, Яна-Мария-Анжелика-Аделаида-Констанция-Жозефина-Виктуалия-Одетта-Глория, - с ехидством произнёс джентльмен в лыжном костюме. И восторженно присвистнул, восхищаясь собой. – Надо же, с первого раза выговорил! Прогресс!
- Не называй меня так!
- Ладно, буду звать тебя просто Коза Нестроевая. Извини: Коза Ностра.
- Говори, чего надо! И я потопала дальше бездельничать. Через десять минут начнётся «Дом-2».
- Бездельничать тебе не придётся ещё очень долго.
- Эт ещё почему?
- Наши шпиёны прислали очень интересные документики...
- А я тут причём?
- Притом, коза… Ностра, что ты присягу дала! На чём я остановился? Ах, да. В документах говорится о новом наркотрафике. Некая религиозная секта тоталитарной направленности планирует экспортировать на Землю ганджубас инопланетного происхождения. Да такой, что конопля из Чуйской долины рядом с ним покажется просто укропом. Знаешь, что такое ганджубас?
- Знаю, хотя ничего крепче местного не пробовала.
- Ну, вот и отлично. Мне меньше объяснять. Короче, международная экспедиция, которая работает в галактике Пегас, подвергается нешуточному риску. Есть информация, что секта собирается внедрить на Атлантиду своих людей, которые насадят там культ бога Джа. Наша задача – предотвратить это, вычислить и задержать вражеских засланцев. Не без моих усилий ты зачислена в команду Атлантиды.
- Ты в курсе, что я английский знаю на кол с десятком минусов?
- Я тебя сам, лично энтими вот руками на кол посажу, если ещё раз услышу нечто подобное. Больше некого отправить. Пол-отдела в декрет свалило, а те, кто остался – тем всем уже сильно за сорок.
- Да, но есть же ещё Света Зайцева, она моя ровесница!
- У Светы Зайцевой грудь первого размера, горбатый нос и очки как велосипедные колёса. А для миссии необходима сисястая блонда арийской внешности с туповатым выражением лица. Потому что Джон Шеппард, который занимает не последнюю должность в экспедиции, падок на такой типаж. Так что, крепись, Янчик, тебе лететь.
Янчик – так звали девушку – заныла:
- Не хочу в Пегас!
- Помимо «хочу», «не хочу» есть слово «надо»! – ответил безжалостный Саха-Якутия. – Так что, погнали в центр, и ты немедленно начинаешь учить свою роль.
- А вещи?
- Их уже собрали.
- Ты как всегда всё продумал, - с недовольством буркнула Янчик, пристёгивая к пимам лыжи.

Путь на суперсекретную базу, затерянную где-то в районе вечной мерзлоты и замаскированную под гробницу царя Ивана Грозного, занял приблизительно тридцать три часа. Вечно обшарпанные стены, суетящиеся солдаты, учёные… Все взахлёб обсуждали новость: Яну Варежкину (оперативный псевдоним «Леопарда») готовили к внедрению на Атлантиду.
…Героиня дня сидела в кабинете Сахи-Якутии и изучала свою липовую биографию:
- Энн Елинских, 22 года, капитан… Николаич, ты что, упал? Какой капитан в двадцать два года?!
Саха-Якутия (он же Александр Николаевич), стоя у открытого окна, помешивал пластиковой ложечкой кофе в чашечке. В ответ на слова Яночки он сделал похер-фэйс и выкинул ложечку в форточку.
- Фигня. Твой бюст четвёртого размера всё спишет, дитя моё.
- А что за фамилия такая кретинская – Елинских? Поприличнее ничего не нашлось?
- Дорогуша, надо же как-то объяснить твоё «пшеканье». Пускай у тебя будут предки из Польши. Шифровки, кстати, будешь отправлять на имя Гжегожа Бженчишчикевича.
- Николаич, ты точно звезданулся. Это же выговорить невозможно!
- Вот! – Шеф назидательно поднял указующий перст. – Если ТЫ не можешь это выговорить, то пиндосы – и подавно.
Янчик продолжала читать биографию:
- «Родилась в городе Арлингтон, это седьмой по численности населения город штата Техас и 50-й по этому показателю в США. Население — 367 197 человек по состоянию на 2007 год…» Николаич, а что, в Википедии посвежее данных не нашлось?
- Читай дальше.
- «Солдат спец назначения, но меня взяли как командира какой-то команды из четырёх человек…» Саха, что за бред? «Солдат спец назначения», «командир какой-то команды»... Такое ощущение, что эту ересь писал школяр!
- Школяр и писал, - ответил босс, с наслаждением смакуя кофеёк. – Не могу же я резидентуру отвлекать для написания херни, которую всё равно никто читать не будет. Я в местной МОУ ОСОШ по согласованию с директором дал задание: написать биографию для разведчика. Победитель был награждён вымпелом и значком с символикой нашей секретной базы.
- ОСОШ? Да там же учатся одни дегенераты!
- На то и рассчитано. Потому что дегенераты не будут задавать лишних вопросов.
- Ясно. – Яна закрыла папку с биографией, встала, прогулялась по кабинету, подошла к Сахе-Якутии и залпом выпила у него кофе из чашки. – Ну что ж, я пошла учить английский.
- Сколько тебе надо времени для изучения языка?
- Методичка есть?
- Есть.
- Ну, щаз покурю и пойду сдавать экзамен.
…Через семнадцать дней агент «Леопарда» была отправлена на Атлантиду.



Первое время Янчик не могла спокойно спать из-за размышлений о том, успели ли сектанты внедрить на Атлантиду своих эмиссаров. Листовки с призывом поклоняться богу Джа никто не распространял, но, однозначно, либо кто-то из членов экспедиции, либо обитавшие на Атлантиде атозианцы вели двойную игру, потому что все вылазки через Врата заканчивались одинаково: внезапно набигали рейфы, и землянам приходилось уносить ноги вперёд собственного визга. Как рейфы узнавали о передвижениях атлантийцев, не мог понять даже хитроумный «особист» сержант Бэйтс. Наиболее перспективной выглядела версия о двойном агенте, поэтому Бэйтс вплотную занялся поисками засланного казачка. Янчику пришлось оставить попытки отправить в центр шифровки: имелся риск, что сообщения будут перехвачены, а передатчик обнаружен.
Вскоре, однако, Бэйтс выяснил, что заподлянка крылась в медальоне Тейлы Эммаган, в который был вмонтирован маячок. И тогда Джон Шеппард предложил с его помощью устроить ловушку для рейфов. План был прост: с помощью «медальона» атлантийцы заманивали рейфов на нейтральную планету и брали одного из них в плен. А остальных беспощадно истребляли.
Команда Янчика должна была охранять периметр, пока команда Шеппарда захватывала рейфа. Это было первое задание агента «Леопарды» вне стен Атлантиды. Предварительно ей представили членов её группы:
- Это Сэмм Доэнл, Грег Харпер, Мина Ёхон, Тим Вайкер и Джеймс Лафазанос.
«Мдаааа… А я ещё жаловалась на фамилию «Елинских»!» - подумала Янчик, скорбно поджав губы. А вслух заметила:
- Но мне сказали, что их будет четверо!
- Так и есть. Это последнее задание капрала Вайкера. Его переводят на административную работу, поэтому со следующей миссии его заменит рядовой Лафазанос.
- Ясно. – Янчик кашлянула, прочистила горло и басовито гаркнула:
- Строиться, упыри!!! Рррравняаааась! Смир-на! Рядовой Лафазанос, ты чего кривляешься, как будто у тебя идёт переселение глистов в портянки?
- Виноват!
- Два наряда вне очереди!
- Есть два наряда, но лучше по очереди!
- Ты что, клоун?
- Никак нет! Актёр!
- Три наряда вне очереди!
- Есть три наряда.
В общем и целом, операция по захвату рейфа прошла успешно. Рейфы оказались крайне живучими, но благодаря усилиям Джона и Тейлы атлантийцам удалось осуществить свой коварный план.
Пленника поместили в КПЗ, и Янчику удалось напроситься охранять его. Со словами: «Сейчас посмотрим поближе на двухметрового монстра с дырками возле носа!» - она вошла в изолятор. Да и замерла с открытым ртом. «Он так похож на… рядового Лафазаноса!»

…Сложно сказать, почему рейф боялся этого человека. Видимо потому, что этот человек не походил ни на других людей, ни на рейфов. Он был странным. Он размахивал флагом цвета радуги, подкрашивал ресницы и губы, жеманился и всё время повторял: «Прааативный!»
Когда рейф был в плену, он его допрашивал, их (допросчиков) было двое. Вернее допрашивал его другой – военный. К облегчению рейфа, военный расспрашивал о кораблях и оружии. (Хочу сказать, что ему удалось вытянуть из рейфа информации куда больше после того, как он пригрозил оставить рейфа наедине с накрашенным человеком). А накрашенный человек…
…он был страшен.
Когда человек первый раз пришёл, то уставился на рейфа, как ребёнок на презерватив: с любопытством и странным блеском в глазах, который рейфу ой, как не понравился.
- Не такой уж ты и урод, сладенький, - первое, что сказал он, хищно облизываясь. – По-моему ты даже симпатичный. Как тебя зовут? Должно же у тебя быть имя.
- Я - твоя смерть! Это всё что тебе нужно знать, - огрызнулся рейф, на всякий случай отодвигаясь к другому краю клетки.
Люди посадили его в клетку как животное. Сказать по правде, рейф был этому даже рад: так накрашенный человек не мог до него добраться. Рейф знал, что его не накормят, и он умрёт здесь от голода. Это долгая и мучительная смерть – не лучшая участь, поэтому он оптимистично рассудил, что дождётся отбоя и попробует сделать себе харакири острыми когтями.
- Хорошо, Смерть моя. Зачем вы пришли на ту планету?
- Много будешь знать – скоро состаришься.
За всё время, пока рейф был в плену, человек так к нему и обращался: «Смерть моя», но при этом неизменно добавлял: «праативный» или «шалунишка». Однажды, потеряв совесть, человек подошёл слишком близко к клетке. Рейф уже был голоден но, не желая искушать судьбу, по привычке метнулся в угол. Человек успел схватить его за шею. Рейф заверещал как заяц, отбиваясь. Другие люди навели на человека оружие, но они были слишком поражены его наглостью, чтобы действовать немедленно. Он уже успел, алчно скрежеща зубами, подтянуть голову рейфа к себе и вытянуть губы в трубочку. Защищаясь, рейф пришлёпнул ладонь с кормовой щелью на грудь человека. Рейфы питаются жизненной силой людей. Учёные не могут понять, как. Что характерно, сценаристы «ЗВА» этого тоже понять не могут. В итоге человек стареет, пока не превращается в высохший труп. Вначале рейфы вводят в организм жертвы некую жидкость (тормозную? – прим. автора), а потом сосут жизнь и при этом даже причмокивают от удовольствия. Рейфы могут есть только людей. Они – «смотрящие» за этой далекой галактикой.
Рейф ввёл вещество и собирался выпить жизнь («Живым не дамся!»), но… В организме людей узкоспециализированной сексуальной ориентации есть особый белок; он не то, чтобы ядовит для рейфов, но вызывает массу побочных эффектов, одним из которых является сокрушительный отвал башки и изменение цвета эпидермиса с зеленоватого на небесно-голубой. Этот человек как раз оказался нетрадиционалистом. Страх прибавил рейфу сил, он отшвырнул человека и издал вопль.
- Что? Почему ты не поцеловал меня? – разочарованный человек потёр шею.
- Уйди, противный! – воскликнул рейф, но тут же испуганно зажал рот ладонью.
- Почему? – настаивал человек.
Рейф не ответил. Люди сами догадались, в чём дело. Они даже пытались создать вакцину от рейфов на основе экстракта из выжатых под гидравлическим прессом представителей секс-меньшинств, но ничего не получилось. Вернее получилось, только от побочных эффектов (сдавливание и пр.) меньшинства сами умирали.

…Атлантида мерно покачивалась на поверхности океана, покачивание чувствовали все, но таблетки от «морской болезни» помогали исправно. Солнышко сияло высоко на небе, освещая город-герой. Только не везде проникало то солнышко, как ни старалось. В КПЗ было темно, мрачно, тихо и затхло. Запах смерти прочно угнездился в его массивных, давящих на психику стенах, полу и потолке. Джон Шеппард только что оставил пленника, с которым вёл очень «милую» беседу. Пленник лишь подленько усмехнулся, отвернувшись от охраняющих его морпехов, и тайком сложил из пальцев кукарачу. Люди наивны, думают, что он всех им заложит, даже если они дадут ему пищу, но они ведь её не дадут, отчего-то они считают это гадким, хотя сами запросто могут убить своих же сородичей, а вот скормить рейфу - это нет, это ужасно… Но раз этот человек так говорил, значит он что-то задумал. Что-то противоестественное природе и законам божеским, рейфским и человеческим.
Рейф усиленно пытался думать, но делать это с каждым днём становилось всё сложнее, потому что длинноволосый ахтунг круглосуточно крутился рядом, строил через решётку глазки и сбивал с мысли. Если бы рейф не знал, что ахтунг торчит в КПЗ по своей инициативе, он бы посчитал эти охи-вздохи особо тонким троллингом со стороны Джона Шеппарда. Рейф был голоден и прекрасно понимал, что вскоре эти жалкие, ничтожные личности смогут сыграть на его слабости. Он злился на людей, но в первую очередь на себя, за то, что так глупо попался и сейчас может сдаться. И когда он окончательно ослабеет от голода, длинноволосый ахтунг может добиться своей цели…
«Ни за что не поддамся, - решил для себя рейф. – Лучше смерть».
- Ладно тебе. Один раз – не пидорас.
Рейф, которого Шеппард назвал Стивом, от неожиданности подпрыгнул, едва не пробив головой потолок клетки, и резко обернулся на голос.
Возле камеры стояла девушка невысокого роста, круглолицая, бледнокожая, светлые волосы заплетены в косу; серые глаза смотрели печально, с такой вселенской скорбью, что у рейфа мгновенно свело скулы, как от кислого. Человек сказал бы, что девушка была похожа на призрака, слишком уж характерно выглядели рваный балахон, свисающий лохмотьями, общая прозрачность организма, через который легко просматривался окружающий интерьер, а также шестнадцатикилограммовая спортивная гиря, прикованная к тонкой щиколотке устрашающей на вид цепью. Но рейф видел в ней просто человека. Хотя не такой уж и простой она была. Пьяные охранники её будто и не замечали, в отличие от двух зелёных чертей, с которыми уже с утра резались в покер.
- Не беспокойся, я не твоё видение на почве голода, - улыбнулась девушка. Она вытащила из кармана балахона тряпочку, протёрла линолеум перед камерой и уселась прямо на пол по-турецки.
- И это радует, - пробормотал рейф. – Хотя я бы предпочёл, чтобы ты была видением на почве голода, потому что «наседки» Шеппарда меня уже достали.
Девушка сделала странный жест рукой и карты на покерном столе сменили масть и достоинство. Охранники с воплями: «Ах вы, шулеры проклятые!» - кинулись мутузить чертей. Завязалась драка.
- Так они не будут обращать на нас внимание, - сказала девушка. – К тому же, хорошее мордобитие я люблю.
- Кто ты и что тебе нужно? – перебил рейф.
- Я просто хочу поговорить, - спокойно ответила девушка, проигнорировав обвинение в сотрудничестве с атлантийцами.
«Таки все со мной поговорить хотят! Заебали!» - с досадой подумал рейф и заявил:
- Мне нечего тебе сказать.
Он отвернулся.
- Не думай, что я как они буду выпытывать какие-то ваши секреты.
- Тогда зачем ты здесь?
- Джон Шеппард сейчас снова придёт, - сказала она, пропустив мимо ушей его вопрос, поднялась на ноги и ушла.
Рейф нахмурился. Обычно именно он предпочитал игнорировать вопросы людей, но она ничего не спрашивала, а вот он почему-то стал задавать вопросы. Обдумать данный факт ему не дали. Как и сказала призрачная особа, за ним пришли.
- Смерть моя! Мы решили тебя накормить. - Длинноволосый ахтунг как всегда улыбался и был в хорошем настроении. Рейф решил, что он сумасшедший. Потому что невозможно улыбаться постоянно, что-то здесь не так…
- С чего вдруг?
- Ты расскажешь нам, что знаешь, а мы тебя накормим.
Рейф посмотрел на него недоверчиво:
- Брешешь, голубятня. Вы ни за что не отдадите одного из вас.
Джон Шеппард, сопровождающий длинноволосого, но предусмотрительно находящийся у него в тылу, ослепительно улыбнулся рейфу:
- Я бы на твоём месте хорошенько подумал над предложением. Кормёжка в обмен на информацию. И тебе хорошо и нам приятно. Надеюсь, что у нас образуется конструктивный диалог.

- Ты думаешь, он согласится, а, Джон? – спросил д-р Маккей, когда Шеппард поднялся из КПЗ в зал Врат.
- Думаю, что да. Рано или поздно он всё равно проголодается. Так что, это лишь вопрос времени. Кстати, ты будешь смеяться, но мне искренне жаль, что в итоге всё равно придётся его убить.
Родни подумал, что ослышался.
- Жаль? Это почему же?
- Потому что пока у нас есть рейф, Сага хотя бы при деле. Кагбэ мне не очень нравится, что он пристаёт к морпехам. Я хоть и велел Карсону втихаря подливать бром в солдатский компот, но сам знаешь: терпение и труд всё перетрут…
Родни мысленно совместил понятия «бром», «труд» и «перетрут» в контексте данной поговорки, применил термин к младшему лаборанту Саге и остаток дня не мог избавиться от ехидной улыбки во всю ширь своей наглой пухлой морды.

…Прошло несколько недель, от голода рейф сходил с ума. Накрашенный человек пытался ему помочь.
- Может нам удастся найти компромисс… – Он больше не приставал к рейфу и спокойно стоял, прислонившись к прутьям клетки. – Трахни меня и я приведу тебе пожрать.
Поэтому компромисс найти не удалось, но к тому времени работа над вакциной вошла в финальную стадию: её решили испытать на рейфе. Вакцину ввели добровольцу, который никак не мог определиться с ориентацией. Люди хотели узнать, сможет ли рейф его съесть.
А пока шла подготовка к эксперименту, призрак девушки в лохмотьях снова и снова являлся Стиву, пытаясь завести разговор, но тот либо посылал барышню на хуй, либо начинал истово креститься, твердя: «Изыди! Сгинь, нечистая сила!» Видимо, молитва действовала: девушка ухала как филин и удалялась прямо сквозь стену. Рейф был уверен, что её подсылают атлантийцы, но не мог понять, чего они этим добиваются. Чтобы он спятил окончательно?
- Ты им веришь? – спрашивала она.
- Щито? – включал дурака рейф.
- Тогда зачем соглашаешься?
- В смысле? – Стив чуял подъёб, поэтому старался не сболтнуть лишнего. – Я ни на что согласия не давал! И вообще, оставь меня в покое. Я все равно скоро умру, так хотя бы дай мне сделать это в тихой и спокойной обстановке.
- И ты так просто согласишься умереть?
- Рыбонька моя! – проникновенно ответил рейф, прижимая руку к сердцу. – Я жду этого момента с нетерпением! А то сперва ко мне привязался какой-то педрила, теперь вот ты ходишь. Ваша сладкая парочка кого угодно доведёт до суицида!
- До суицида, - тихо прошептала девушка, будто заново переживая какие-то неприятные для себя события.
Иногда Стиву казалось, что это такая изощренная людская пытка - запустить к нему это чудо-юдо. Девушка всегда появлялась непредсказуемо, вылезая из стен, пола и потолка в самых неожиданных местах. Рейф упорно не мог привыкнуть к её милым чудачествам и вскоре начал шарахаться от собственной тени. Она всегда разговаривала с ним на отвлечённые темы, не пытаясь вызнать рейфские секреты, они ей были будто не нужны. И от этих пустых монологов Стива начинало зверски «плющить» и клонить в сон. Во время последнего визита девушки он не вытерпел и задремал, но тут же с воплем проснулся, так как увидел во сне коварного ахтунга, подкрадывающегося к нему со зловещей улыбкой на устах…
А люди вокруг будто ничего не замечали. Или делали вид, что не замечали. Последнее Стив заподозрил, когда к клетке приставили дежурить новобранца – рядового Лафазаноса. Тот бодро нарезал круги по камере, держа станнер в позиции «на караул». И в момент очередного его забега призрак девушки, жутко похохатывая, начал подниматься из-под пола.
Рядовой Лафазанос резко притормозил и вскинул станнер:
- Фигасебе!
Призрак поспешно ушёл под пол.
- Нет, ты это видел?! – Лафазанос тыкал дулом в то место, где скрылось привидение. – Ты видел ЭТО?!
- Ничего я не видел, - буркнул напарник. – Хватит меня разыгрывать.
Наблюдая эту сцену, Стив сделал вывод, что либо рядового Лафазаноса не проинструктировали, как себя вести при появлении призрака, либо он видит то, что другим людям видеть не дозволено…

…Ещё несколько недель Мина и Рина посвятили своей гонке преследования, путешествуя по следам Джона Шеппарда по планетам Пегаса. Гуру-Сэнсэй разорился на два новых спутниковых телефона и таким образом оперативно получал от них нужную информацию. Во время коротких перекуров девушки с любопытством изучали чужие культуры. Последняя вылазка за пределы родного мира у них была аж двести пятьдесят лет назад и за это время многое в жизни знакомых народов изменилось.
- Надо же! – искренне удивлялась Рина. – А на Сатеде-то уже ружья кирпичом не чистят!
- Да и самой Сатеды больше нет, идиотка!
- Четвёртый месяц. - Рина устало присела на скамейку под дорожным указателем. – Мне кажется, с этими землянами уже всё ясно, им не нужен ганджубас. Надо искать другие рынки сбыта. И почему только Сэнсэй не возвращает нас домой?
- Меня больше удивляет то, что он бездействует, - фыркнула Мина. – Давно бы уже вызвал их руководителя на «тёрку» и озвучил предложение официально. А то впервые за десять тысяч лет у нас появилась возможность наладить перспективные торговые отношения, а он резину тянет. Ну не хочет он продавать ганджубас, так почему бы не продавать землянам водку?
- Твои суждения справедливы, сестра, и всё же ни мы, ни Учитель не имеем права посягать на государственную монополию на производство и реализацию спирта. Это факт!
- Хоспадя, да кто бы помнил про эту монополию! – девушка всплеснула руками. – С тех пор как, как Древние сдунули с Атлантиса, спиртное не изготавливает разве что ленивый. А мы точно знаем, что землянам оно нужно. Вспомни хотя бы планету, где детишки гнали самогон в аппарате, запитанном от устройства лантиан…
- Конечно, ведь это ты скоммуниздила плутониевые стержни, чтобы все возможные проверки доктора МакКея привели к выводу, будто самогонный аппарат не годен для Атлантиса.
- Когда он вернул самогонный аппарат на место, я всё исправила, - заметила Мина.
- Но ты не должна была вмешиваться. Теперь благодаря тебе дети сопьются окончательно.



- Поручаю охрану пленника вам, – сказал Шеп и покинул КПЗ.
Взвесив все «за» и «против», Янчик решила побыть с рейфом наедине.
- Ребята, идите спать, а я посторожу.
- Вы не боитесь остаться с этим МОНСТРОМ наедине?! – с ужасом косясь на неё, спросил Сэмм Доэнл.
- Нет, идите спать.
- Но сейчас только час дня.
- Спать, я приказываю!!! – взревела агент Леопарда, потеряв терпение.
Ребята гурьбой потянулись к выходу. Отправив вон свою горе-команду, не подозревающую, что за оставление боевого поста они столь же дружной гурьбой пойдут под трибунал, Янчик встала напротив пленного, при этом положив оружие на стол возле стены. Рейф смотрел на неё с тоской в глазах, будто бы говоря: «Ну а тебе-то от меня чего надо, человечка? Оставьте, наконец, меня в покое. Я всё равно ничего вам не скажу!» Сперва Яна видела в его глазах ненависть и злобу, затем взгляд рейфа сфокусировался на её пышном бюсте и приобрёл оценивающий характер. А потом он показал ей иллюзию, как вырывается из клети, нападает на неё и… но в этот момент Яночка улыбнулась. Это не осталось незамеченным. Рейф оскалился и спросил:
- Что смешного?
- У тебя такой откровенный взгляд… – Яна вызывающе облизала губы кончиком языка и развратно подмигнула рейфу. – И ты такой... мммм… мачо.
- Не понял? – Рейф моргнул.
- Ты весь такой грозный и сильный, уже раз двадцать меня трахнул, причём разными способами! – с улыбкой и как можно более вкрадчиво произнесла девушка. – Жаль, только в мыслях…
Говоря так, она медленно, но неумолимо приближалась к клетке.
Глаза Стива стали размером с колёса локомотива...

«Новые захватывающие приключения непобедимых суперагентов – Чипса и Дреля! На сей раз герои сражаются против грозного монстра – Вислозадого Соплечиха – коварного злодея-мутанта, мечтающего завоевать Мир, муа-ха-ха!»
Джон Шеппард, сладко зевнув, перевернул очередную страницу тупого комикса, выдержанного в духе яойной манги. После чего потянулся, раскинув руки в стороны и, взглянув в комикс, опять уснул.
Журнал с комиксами он прикупил в подземном переходе на ж/д вокзале г. Хоффан-сити – столицы планеты Хофф - во время очередной вылазки через Врата, посвящённой поисками потенциальных союзников в войне с рейфами. Просмотр комиксов во время послеобеденных посиделок на толчке Джон целиком и полностью оставлял на своей совести. Поскольку факт наличия совести у тов. майора обоснованно подвергался сомнению, посиделки могли продолжаться сколь угодно долго, пока остальные страждущие толпились перед запертыми дверями и громко возмущались таким беспардонным поведением, кроя шефа отборным матом.
Впрочем, крики подчинённых Шеппка быстро и эффективно пресёк на корню громовым воплем:
- Харе галдеть! Пошли все на кол отсюда! Не видите: командир **ать изволит!
Эффектный перфоманс Гродина, который попытался отключить в сортире свет, пресекли его же товарищи, которые сообразили, ЧТО начнётся, ежели барин вылезет из гальюна не погадивши и, как следствие, в дурном настроении.
Таким образом, никто не мешал майору Шеппарду, сидя на горшке с приспущенными кальсонами, созерцать дурацкие комиксы. Стук в дверь прозвучал громко, как раскат грома, именно в тот момент, когда ему меньше всего хотелось вставать с унитаза.
Сначала Джон никак не отреагировал, он ждал, что посетитель уйдёт.
Но стук повторился и гораздо громче и настойчивее, чем в первый раз. Последовали оргвыводы: кто-то нарывается на неприятности.
К счастью, Джон, известный своей предусмотрительностью и знающий способность подчинённых грузить его проблемами, когда не надо, сделал на двери сортира домофон.
- Чё те надо!? – заорал он.
Оказалось – Форд:
- Майор Шеппард!!!
- Чего?
- У нас ЧП.
- Какое?
- РЕЙФ СБЕЖАЛ.

Инв, а может - раз пострадавшие уже своё оторали - дать ссылки на первоисточники этой породии? Потому что если с Брилдорами Кроу большинство знакомо, то занудную ерундень Лилнды Сильвервинд вряд ли кто-то осилил. Да и фф Янчика-Зайчика-Пантеры тоже не думаю, что читали (учитывая, что часть её фф с Фарга безжалостно снесли) :laugh:

Лучше налягу на "ЧП", надо её заканчивать, наконец.

Было бы неплохо)

А вот эта новость радует.

Чорд, зафлудили Инв тему.