Название: «Ссыльнокаторжный второго разряда-2: спасение рядового Страйфа». Фандом: Final Fantasy VII, Crisis Core: Final Fantasy VII. Автор: investigator. Бета: Microsoft Word 2003. Гамма: нет. Рейтинг: NC-17. Категория: джен, слэш. Пейринг: Сефирот/Эльмира Гейнсборо, Генезис Рапсодос/Сефирот. Жанр: юмор, стёб, сатира, дружба, повседневность, романтика, психология, первый раз, экшн. Аннотация: Сефирот продолжает отбывать каторгу в Модеохейме. И ни сном, ни духом не ведает он, что Генка Рапсодос задолбался ждать и решил произвести разведку боем. Тем временем Клауд Страйф втайне от своего командира решил совершить зимнее восхождение на известный своей дурной славой семитысячник в составе коммерческой экспедиции. Дисклеймер: от всех прав отказываюсь и профита не имею. Размер: планируется макси. Статус: в процессе. Предупреждение: лютый ООС, AU, в прологе - POV Сефирота, специфический хэдканон, погоны головного мозга, нехорошие слова. Примечание: В первом "Ссыльнокаторжном" Аффтар экспериментировал со смайликами; во втором решил поэкспериментировать с аудио-составляющей. Горячее будет под спойлером.
В жёлтой жаркой Африке, В центральной её части Как-то вдруг, вне графика, Случилося несчастье. Слон сказал, не разобрав: - Видно, быть потопу!.. В общем, так: один Жираф Влюбился в Антилопу. (с) В.Высоцкий, «Что случилось в Африке»
Пролог. Воскресенье. (POV Сефирота)
Сидя за обеденным столом, я решал задачки по алгебре. Некоторые щёлкал, как семечки, а над иными приходилось поломать голову. Куда охотнее я занялся бы разработкой плана, как избежать ловушки, которую некие Силы Зла уготовили нам с Рапсодосом, но дёрнула меня нелёгкая кашлянуть на мобилу зазнобушке моей, дабы сообщить новый секретный номер телефона.
- А, Сеф, - откликнулась она, когда я назвался и попросил сохранить номер в списке контактов. - Я как раз хотела тебе звонить. Ты когда вернёшься? Я честно ответил, что понятия не имею. Как только Генезису или Скарлетт удастся выкопать меня из вечной мерзлоты - так сразу и вернусь. Генезис уже на пути в Мидгар, то есть, отсчёт пошёл. - Какая жалость! - неподдельно расстроилась Эльмира. - Без тебя ну вообще никак! Остро необходим мужской авторитет, потому что мои аргументы давно иссякли. Аэрис совсем от рук отбилась, учёбу окончательно забросила. С таким поганым аттестатом её даже в ШРМ не примут. Твердит одно: буду продавать цветы и содержать тебя, мама! Я ненадолго уронил лицо в горсть, не питая абсолютно никаких иллюзий относительно предпринимательских талантов Аэрис Гейнсборо. С математикой и логикой у неё всегда были нелады. Впрочем, с остальными предметами - тоже. Тупенькая девочка, чо! Вместо того чтобы прилежно учиться в школе, она всё время проводила в заброшенной церкви. Облака считала и с цветуёчками разговаривала. Такое поведение могло показаться в высшей мере странным, если б я сам однажды после трёх бутылок самогона не разговорился с цветком на подоконнике. Правда, наутро выяснилось, что это был радиоприёмник, а я-то его всю ночь добросовестно поливал… - Выдай её замуж и не парься, - посоветовал я. - Пусть варит борщи и рожает тебе внуков. - Да какой же идиот её замуж возьмёт - такую непутёвую? - совсем приуныла Эльмира. В принципе, одного я знаю. Но ему вступать в законный брак контракт запрещает. Если для Аэрис важнее штамп в пачпорте, то Зак Фэйр, как говорят юристы, ненадлежащий объект посягательства. А Заку смысла нет увольняться. Во-первых, кому он на гражданке нужен? Разве что возьмут вышибалой в один из лупанаров дона Корнео. Во-вторых, условия в «Шин-Ра» сейчас таковы, что при расторжении контракта по инициативе сотрудника, не прослужившего пяти лет, с него взыскиваются средства, затраченные на его обучение. То есть, в среднем триста тысяч гил. Видимо, Эльмира тоже подумала о Заке, потому что присовокупила: - Помнишь бородатый анекдот о детях, которые унаследуют красоту одного родителя и ум другого? Боюсь, это не наш случай. Ей бы такого хлопца как ты, Сеф! Я аж поперхнулся. «Папа» Ходжо в своё время намекал на перспективы нашего с Аэрис, так сказать, тесного взаимодействия с целью получения потомства, но дальше разговоров дело не продвинулось. Чему я несказанно рад, ведь доподлинно неизвестно, какие мутанты могут от меня народиться. Моё отражение в зеркале - оно тово… не внушает доверия. По этой причине я никогда не втыкаю свою флэшку в чужие usb-порты без средств технической защиты от несанкционированной передачи данных. - Могу посватать Ценга Токугаву. Он давно ноет, что у него на личном фронте полный абзац. Все бабы от Ценга рано или поздно сбегают. Правильно, если живёшь на работе - будь морально готов, что от тебя даже тараканы сбегут. - И умён, и собой недурён, и дома почти не бывает - идеальный муж. Заодно он поможет ИП зарегистрировать, - продолжал я. - А то не ровен час - влетит твоя дочурка по статье за незаконное предпринимательство. - Ещё добавь, что он будет бизнес крышевать, - желчно процедила Эльмира. Обож-жаю эту женщину! С полуслова меня понимает! К сожалению, придётся разбегаться, потому что если Хайдеггер и те, кто им манипулируют, настроены серьёзно - я не должен иметь привязанностей, которые могут быть использованы против меня. Аналогично придётся разбегаться со Скарлетт. По крайней мере, до поры, как станет достоверно известно, что её не включили в разработку. Ну что, моя драгоценная левая рука, намёк ясен? Вопросы есть? - Эй, Сеф! Ты здесь? Я очнулся. - Да-да, я тебя очень внимательно слушаю. - Я тебе скину на почту задачки к вступительным экзаменам. По алгебре. Решишь на досуге, ладно? - К каким экзаменам? В ПТУ? А разве для получения диплома швеи-мотористки нужна алгебра? - Сеф, ПТУ - это прошлый век. Сейчас эти шараги называются по-модному: колледжами. Просто выполни мою просьбу, я крайне редко тебя о чём-либо прошу. - Кидай свои задачки, так и быть. Решу. Не впервой мне встревать за Аэрис путём выполнения домашних заданий. Вместе с ней я второй раз школьную программу проходил. Только от сочинений по литературе я был избавлен, ибо чуть не впалил контору при первой попытке. Помню, тема называлась: «Как я провела лето». Я не силён в художественной прозе, потому вынужден был прибегнуть к товарищеской помощи Генки Рапсодоса. У него перо бойкое. Ну, Генка и написал, как провёл лето, а я сдуру не проверил текст… На следующий день перепуганная администрация школы пригласила Эльмиру для разъяснительной работы. После душеспасительной беседы с директором и школьным психологом она вернулась мрачнее Аида, и я быстро смотал портянки, пока мне не прилетело сковородкой. Долго потом я злился на Генезиса за подставу со шлюхами, стриптиз-клубами, особенностями национальной охоты и стрельбой по пустым бутылкам, сопряжёнными с приёмом алкоголя в количествах, несовместимых с жизнью. Хотя понимал, что сам свалял дурака. …Вот так у меня появилось ответственное задание на остаток дня. Погода под стать моему настроению испортилась, набежали тучи, и начался буран. Позднее я прочёл в сводках многолетних наблюдений, что это был сильнейший буран за последнее столетие.
Телевизионная антенна тотчас приказала долго жить. Радио тоже скисло. Пришлось включить магнитофон. В верхнем углу дисплея мобильного телефона появилось уведомление об отсутствии сигнала сети. Я фактически оказался отрезан от мира и тешил себя надеждой, что буря угомонится к утру. Иначе как я на службу доберусь? С некоторым беспокойством я подумал о Страйфе. Надеюсь, у него хватит ума не лезть в горы в такую погоду? Если на него серак обрушится или он в трещину улетит - можно сразу писать рапорт на увольнение, бежать в Вутай и просить у Годо Кисараги политического убежища. И не факт, что эта чурка завоёванная не выдаст меня родному правосудию. Под завывание ветра и скрежет снежной крошки о ставни я постепенно добрался до середины экзаменационных билетов. И понял, что близок к просветлению. «Пора сделать перекур», - подумал я, взял со стола сигареты и зажигалку и вышел в сени. Только прикурил и затянулся, как во входную дверь кто-то постучал. Причём постучал - мягко сказано. Забарабанил кулаками и ногами так, что дверь заходила ходуном, а петли жалобно заскрипели. Я удивился, вытащил сигарету изо рта. Кого несёт нелёгкая? В такую погоду даже снежные страусы ныкаются по пещерам и клюва на улицу не кажут. Неужели Страйф вернулся? Ну, сейчас, значит, получит три наряда за то, что лазает по улице в метель и тридцатиградусный мороз. Я затушил сигарету о землю в цветочном горшке и аккуратно приоткрыл дверь, спрятавшись за ней, чтобы меня не снесло ветром. В сени ворвался снежный вихрь, затем ввалился снеговик. По ядрёному армейскому мату я опознал в нём Генезиса Рапсодоса. Генка лишь с виду гнилой интеллигент и поэт-песенник. Слышали бы вы, как он в Вутае «духов» крыл, когда те БМП с моста в речку уронили. Вместе мы налегли на дверь, поднатужились и преодолели сопротивление стихии. Я задвинул засов.
Генка бросил шапку-ушанку на полку с обувью и содрал с лица спецназовскую маску. - Ты ж вроде улетел, - заметил я. Я провожал Генезиса в аэропорт Модеохейма и своими глазами видел, как он прошёл на посадку. - Самолёт в воздухе развернули, - ответил Генезис, отряхиваясь. - Сказали, Мидгар из-за погоды не принимает. А потом и здесь из-за погоды все рейсы отменили. Мы прошли в дом, и Рапсодос сразу сунулся к печке. - Б-блядь, как я з-замёрз… Ненавижу зиму! - Сейчас лето, - напомнил я. - Ды-а?! Ну, если здесь ЛЕТО такое, представляю, какой лютый пиздец творится зимой, - Генезис сидел перед печью на корточках и засовывал руки без перчаток буквально в топку. От его одежды валил пар. - Ты дебил? - на всякий случай уточнил я. - Ты на хрена в такую погоду сюда попёрся? Чтоб твою промороженную тушку потом в сугробе нашли? Мог бы в аэропорту переночевать. - Сеф, ты что, совсем новости не смотришь? - искренне удивился Генка. - Нет, конечно. У меня телевизор сдох. - А! Это объясняет твою неосведомлённость... Так знай же, что авиарейсы отменены на неопределённый срок. Якобы, фронт непогоды слишком обширен. Суточные я уже освоил: аж два раза кофею в аэропорту испил; денег на проживание в гостинице мне не выдали, а спать, сидя в кресле в зале ожидания, слишком вредно для моего пошатнувшегося здоровья. И тут мне подвернулись какие-то экстремалы, которые собирались в твою сторону. То, что у них лысая резина, нет лопаты и буксировочного троса, а ещё они укуренные в хлам, я понял лишь на десятом километре трассы. Но… - Кароч, болезный! - перебил я. - Кончай бухтеть. Трёхразовым питанием и бесплатным койко-местом я тебя обеспечу. Любишь жару? Будешь спать на печи. - С тобой под боком вместо грелки тоже неплохо получилось, - едко парировал Генезис. - Обещаю не приставать. Слово офицера. - Пристанешь - я тебе кое-что оторву, - пригрозил я. - Я в сосисочные игры не играю, запомни это! - Представь себе, я - тоже, - Генезис, притворно скривившись от прилагаемых усилий, встал и принялся расстёгивать бушлат. - Я б в другие игры сыграл. В «Серебряной элите» много новой вкуснятины выложили. И это только в открытом доступе. У меня теперь прозвище: «Красный Полковник». О как. К такому суровому прозвищу обязательно полагаются усы, бурка, папаха, сабля и станковый пулемёт. - Папаху носи обязательно. Издали она похожа на мозги. А что ещё интересного пишут? - Сефогенодрочеры активизировались, прорвали оборону сефоклаудов и перешли в наступление. В последнем опусе даже Анджилу вломили. От тройничка с твоим, моим и его участием волосы у меня на голове встали по стойке смирно и приподняли ушанку. В моём фан-клубе нас обоих забанили не далее как в минувшую пятницу. В субботу я попытался создать новый аккаунт, но администрация ресурса изменила правила регистрации. Теперь при вступлении в клуб требовалось указать реальные анкетные данные и приложить скан документа, удостоверяющего личность. - И знаешь, кто эту ересь строчит километрами? - зловеще продолжал Генка. - Я открою тебе глаза, но ты лучше присядь. - Ничего, у меня нервы крепкие. - Ладно, я предупредил… - Генезис выдержал торжественную паузу и выдал: - Наш главбух! Я её по реальному фото во флудильне опознал. Никнейм - Пушиночка. Пушиночка, блядь! В «Пушиночке» было не менее центнера высококачественного сала, а когда она орала на подчинённых - звуковой волной выносило оконные стеклопакеты. А ещё она строила глазки профессору Ходжо. А тот строил глазки ей, и на корпоративах постоянно приглашал её на танец. В свете этих побля… тьфу, поглядушек я начинаю сомневаться, было ли между Ходжо и Лукрецией Кресцент что-то, кроме совместной работы над одним проектом. О том, что он не мой отец, Ходжо сам в запале проговорился, когда я в очередной раз набедокурил. Тогда он гонялся за мной с ремнём по лаборатории, одной рукой придерживая спадающие брюки, и орал, как потерпевший: «Ты меня достал, мерзкий щенок! Весь в папашу, чтоб ему повылазило!» - Да ладно, Ген! Ей же лет сто! - Пятьдесят три, - уточнил Генезис. - Откуда у человека в пятьдесят три года столько шлака в голове? - Ты не зарекайся. Никто не знает, какие тараканы заведутся в твоей башке к пятидесяти трём годам. Мне-то не страшно, я до таких лет не доживу. - Типун тебе на язык! - буркнул я. Как говорится, начали за здравие, кончили за упокой. - Мои тараканы дрессированные: маршируют строем, и с песней. Генезис бесцеремонно распахнул дверцу холодильника и скрылся в его недрах едва ль не по пояс. - Есть чё пожрать? Я с голодухи, кажется, сапог бы съел. - Картошка с тушёнкой тебя устроят? - Сеф, ты что, на фронте тушёнки не наелся? Я развёл руками. - Не нравится - погрызи морковку. Или сырой лук. - Хорошо. Ты меня… убедил. Для приготовления пищи в избе имелась электроплитка, потому что ни я, ни Страйф, ни, очевидно, предыдущие жильцы не обладали навыками готовки еды в крестьянской печи. Печь использовалась чисто для отопления, а ещё к ней были подведены контуры для подогрева воды в баке, который висел в ванной. Не знаю, какой гений замастырил эту систему, надеюсь лишь, что она не развалится в самый ответственный момент. Клауд, увидев это чудо инженерной мысли, долго чесал голову и удивлялся: «Неужели оно работает?» - Вода в баке есть? - спросил Генезис, бухнул сковородку на плиту и повернул переключатель мощности до упора. - Есть. - Тогда я в душ, потому что у меня до сих пор зуб на зуб не попадает, а ты бди за ужином. А, да, чайник поставь. С этими словами т-щ полковник упорхнул свершать омовения, оставив меня с тяжёлым чувством утраты контроля ситуации. Вдобавок у меня возникло стойкое ощущение, будто я женат и мне только что указали место на кухне.
Генка Рапсодос иногда действует на меня, как светошумовая граната, совмещённая с цистерной водки: я слепну, глохну, начинаю туго соображать и поступать нелогично. Он меня заговорил до полусмерти. А когда он скрылся в ванной, и воцарилась тишина, я помотал головой, громко сказал: «Бррррр!» - и проанализировал его действия. На первый взгляд его версия о нежелании кантоваться в зале ожидания выглядела безупречно. Но лишь на первый взгляд. Что бы сделал я в подобной ситуации? Я бы получил на аэровокзале справку об отмене авиарейсов, потом отправился бы в первую попавшуюся гостиницу, снял номер, истребовал справку о количестве дней проживания, а по возвращению в Мидгар предоставил бы в авансовый отчёт пакет документов, подтверждающих факт проживания и факт оплаты гостиничного номера своими кровными. К авансовому отчёту приложил бы заявление с просьбой компенсировать мне непредвиденные расходы. Мне известно, что свободные деньги у Генки всегда есть. Так что, вопрос на засыпку: зачем Рапсодос попёрся в разгар бури к Ифриту на кулички в более чем сомнительной компании? Что мешало ему, абсолютно ничем не рискуя, комфортно провести несколько дней в одном из отелей Модеохейма? Сотовая связь всё ещё лежала на боку, но я был более чем уверен, что, когда она восстановится, я не увижу уведомлений оператора о попытках Генезиса дозвониться до меня. Ладно, Гена. Сейчас вылезешь из ванной - я, так и быть, дам тебе спокойно поесть, а потом начну задавать неприятные вопросы. На субординацию кивать бесполезно - мы не на службе. И я вернулся к задачкам по алгебре. …Согрелась и запыхтела, защекотав ноздри дивным ароматом, картоха с тушёнкой, вскипел чайник, а т-щ полковник не подавал признаков жизни. Я снял сковороду и чайник с плитки и воззвал: - Гена, ты в канализацию смылся? Ответа не последовало. Я подошёл к двери ванной и деликатно постучал: - Рапсодос, ты не утонул, часом? Или, может, тебе помочь молнию на спине застегнуть? Генезис зловеще молчал, и я не на шутку встревожился. Может, ему плохо стало. Сердечко прихватило, Деградация там, все дела… К счастью, Генка догадался не закрыть дверь на щеколду. «Не входи, не входи, мой друг, вот тебе мой совет», - одёрнул меня внутренний голос, слегка перефразируя классика. Точно так же он остерегал меня перед кабиной лифта, в которую я в итоге, презрев его советы, шагнул в компании Скарлетт. О том, что случилось далее, я уже рассказывал. Я не прислушался к его мнению, открыл дверь и вошёл. Иных вариантов не было. Если Генезису действительно стало плохо - реанимационные мероприятия нужно проделывать незамедлительно, а проделывать их, кроме меня, некому. Итак, я вошёл и увидел, что шуточка на тему утонутия Рапсодоса обернулась страшной явью. Ванна была до краёв наполнена водой, из воды торчала раскалённая Рапира, прислонённая эфесом к кафелю – дурацкая Генкина привычка в полевых условиях использовать меч вместо кипятильника. А сам Генезис неподвижно лежал на дне ванны и не подавал признаков жизни. Я взревел, как раненый дракон: - Гена!!! Во мне теплилась надежда, что он сейчас вынырнет и поинтересуется, чего это я разорался, но т-щ полковник никак не отреагировал. Видимо, его разморило, он сомлел, в сонном состоянии соскользнул с бортика ванны и ушёл под воду. Но тогда почему он не очнулся, когда начал захлёбываться? Генка очень хорошо плавает, он же вырос на море. (Не чета мне, я плаваю как пушечное ядро.) Или мысли о сердечном приступе тоже обрели материальную форму? В тот момент я не задумывался, что мог стать жертвой злого розыгрыша. А даже если таковая мысль пришла бы мне в голову – в конце концов, ничто не мешало мне потом самолично утопить Генезиса за то, что он чуть заикой меня не оставил. Предварительно хорошенько накостыляв ему по шее. Просто в данной ситуации поговорка: «Лучше перебдеть, чем недобдеть», - была слишком актуальна. Наверное, все глубоко убеждены, что генерал-майор Кресцент ничего не боится и всегда сохраняет спокойствие и уверенность в себе. Насчёт второго не спорю, а вот по пункту один следует уточнить, что чувства страха нет только у дураков; всем нормальным людям оно в той или иной степени присуще. Несколько раз в жизни мне приходилось всерьёз дрейфить по объективным причинам, в чём я не стыжусь признаться. Поэтому не буду лукавить: я испугался за Генезиса. Причём не просто испугался; такого ужаса я никогда раньше не испытывал. Я буквально поддон кирпичей отложил от страха! Сердце ухнуло в живот и запуталось в кишках, сфинктер конвульсивно сжался до размера игольного ушка, мозг дал команду надпочечникам и те впрыснули в кровь литров пять адреналина. Как так? Буквально полчаса назад мы спокойно беседовали, а теперь Генки больше нет. Эх, дружище, ну что ж так глупо-то а? Я думал, мы найдём средство от Деградации, и ты ещё лет сто проживёшь… Соображать я, однако, не перестал, одним прыжком покрыл расстояние от двери до ванной и приступил к спасательной операции. Может, ещё успею. Надеюсь, что успею и надеюсь, что не налажаю: мне ещё не доводилось откачивать утопленников. Но лучше сделать что-то не совсем правильно, чем не сделать вообще ничего. Итак, сначала – извлечь из воды обмякшее тело мужчины почти одного со мной роста и веса, к тому же мокрое и скользкое. Изловчиться при этом не задеть повреждённое плечо. Разжать Генке челюсти, перекинуть его через колено, опустить его голову вниз и несколько раз садануть ему между лопаток. На пол стекло некоторое количество воды, но пациент в сознание не пришёл. Плохо, блин! Переходим тогда ко второй фазе. Я распластал Генезиса на полу брюхом вверх и поискал у него на шее пульс. Не нашёл. Приложил ухо к его груди. Вроде сердце тикает, и это обнадёживает. Сталбыть, ещё не всё потеряно. Где-то на задворках сознания прошелестела мысль, что не худо бы товарища полковника ниже пояса чем-нибудь прикрыть, потому что, само собой разумеется, водные процедуры он не в трусах и майке совершал. Но эта мысль как прилетела, так и улетела: некогда с одёжкой возиться, тут каждая секунда дорога. К тому же что я, раньше Генку голым не видел? Искать платок или марлю тоже времени не было. Ладно, не страшно, Рапсодос не заразный, а я не брезглив. Я подпихнул ему под шею скомканные брюки, одной рукой зажал ему нос и, действуя строго по методичке, которую нам ежегодно на занятиях по служебной подготовке доводили, принялся делать Генезису искусственное дыхание рот в рот.
Цепной пёс Кровавого Режима, Тиран и Самодур (с)
Господа! Я циник, пошляк, издеватель и извратитель. Я обо... (глагол опущен) и светлых и тёмных, и буду заслужено бит и теми и другими. (А. Свиридов)
Глава 1. Театр начинается с ванны или первый блин комом.
«Сеф, конечно, гениальный стратег, но иногда не видит дальше собственного носа, - думал Генезис, отворачивая краны и проверяя температуру воды. – Ну, вроде я его залечил, пускай его мысли крутятся исключительно возле «Серебряной элиты»». Он отлично понимал, что сейчас Сефирот соберёт мозги в кучу и неизбежно придёт к выводу, что история о нежелании ночевать в аэропорту шита белыми нитками. И начнёт его «колоть» насчёт цели визита. Генезис поражался своему сумасбродству, но желание ещё раз увидеть Сефирота оказалось сильнее инстинкта самосохранения. К тому же в самолёте у него было время спокойно поразмыслить и подвести окончательный итог: то, что много лет назад начиналось как дружеское соперничество, с течением времени претерпело радикальную трансформацию в сторону глубокой психологической привязанности, за которой, как правило, у нормальных людей следовало создание семьи. И что настало время выяснить позицию Сефирота. Долго ждать Рапсодос не мог; часики неумолимо тикали, отсчитывая, возможно, последние дни его жизни. Он должен был расставить все точки над «и», так как, если Деградация окажется неизлечимой, не хотел умирать в неведении. Если Сефирот ответит ему взаимностью - он умрёт счастливым. Не ответит - ну, знать, судьба у него такая: быть отвергнутым. Но, по крайней мере, он будет точно ЗНАТЬ, а не тешить себя иллюзиями. Генезис Рапсодос отличался непостоянством, менял женщин, как перчатки и часто терял к ним интерес после первой ночи. Данному факту он подобрал вполне логичное объяснение: ещё не перебесился и не нашёл ту, которая впечатлила бы его настолько, чтобы построить серьёзные отношения. Да просто чтоб хотя бы испытывать потребность постоянно находиться рядом! (СОЛДАТы не имели права жениться по условиям контракта, но на незарегистрированное сожительство Компания вполне могла закрыть глаза.) «Нет - и нет; может, ту, единственную, я встречу лишь в сорок лет», - так рассуждал Генезис всякий раз, когда за очередной расстроенной любовницей после объявления о расставании резко хлопала дверь. И с чистой совестью отправлялся… к Сефироту. Пожаловаться на коварных женщин и предложить вылазку в кабак. Сефирот мало говорил, зато как внимательно слушал!
…А потом случился новогодний корпоратив, с которого он, Сеф и Андж улизнули под первым удобным предлогом. Гулянку продолжили на хате Сефирота, накидались в готовальню и в ответ на дурацкое предложение пьяного Генезиса после тоста на брудершафт: «А поцеловать?» - Сефирот… действительно его поцеловал. И не просто поцеловал, а едва не отымел прямо на глазах изумлённого Анджила. Генка отлично запомнил свои ощущения в тот вечер: ему нравится то, что они с Сефом делают, что он очень даже не против продолжить манёвры без свидетелей и в другой плоскости, что они поступают правильно, что это крышесносно и ни капли не унизительно. В последний момент Хьюли растащил их за шкирки, как котят, а к обеду следующего дня, когда они разбегались по своим кубрикам, сердито высказал Генезису: «Ладно, Сеф был в говно и лыка не вязал, но ты-то отлично соображал, что делал! Зачем ты его провоцировал?» И добавил, уничижительно глядя на друга детства: «Я заметил, что между вами искрит, ещё в Вутае заметил. Поаккуратней, Гена. Я-то приму тебя таким, какой ты есть, но и ты не забывай: мы всё-таки в армии. Не приветствуется здесь такое. И даже очень». Рапсодос хотел, было, огрызнуться: мол, за кого ты меня принимаешь, фильтруй базар, убогий, я тёлок трахаю, на мужиков у меня не встаёт, да только слова застряли у него в горле, а сам он споткнулся на ровном месте и замер, точно обухом по темени получил. На Сефирота-то у него встал, да ещё как! Кубик Рубика сложился. Анджил зрил в корень. «Искрило» между Генезисом и Сефиротом действительно давно, просто ни тот ни другой не понимали, что происходит и списывали взаимный интерес друг к другу на конкуренцию, борьбу за пальму первенства и стремление лучше узнать соперника. В ту секунду Генка и осознал, что, похоже, уже встретил человека, с которым желает провести остаток лет. Только не «ту, единственную», а «того, единственного». Все его подкаты к Сефироту, все его попытки задеть, зацепить Лучшего, вывести того из равновесия, разозлить, заставить потерять терпение, орать и топать ногами; все его шуточки и гэги (порой небезобидные) и в то же время - почти маниакальное стремление постоянно находиться рядом, удерживать хотя бы зрительный контакт являлись ничем иным как влечением и вытекающими из него флиртом, демонстрацией заинтересованности. Генезис безотчётно заигрывал с Сефиротом, добивался его, как мальчишка-подросток, не понимая, что в нём бурлят гормоны, добивается внимания соседки по школьной скамье - отличницы с пышным белым бантом.
Открытие не стало для него каким-то внезапным сюрпризом. Вдумчивый анализ своего поведения на протяжении ряда лет и беспристрастный разбор полётов не оставляли шанса иной интерпретации. Ему нравился Сефирот; чувства, которые Генезис к нему питал, вышли за рамки дружеских. Он рассматривал Сефирота как пару, как гипотетического партнёра, с позволения выразиться. Некоторый срок понадобился ему для окончательной демаркации границы собственной бисексуальности, ежели таковая имела место быть. Потому что его действительно не привлекали мужчины. Кроме одного: Сефирота. …«Вутайский демон» с первого взгляда на телеэкран потряс воображение тогда ещё очень юного провинциала; сразил своим умом, полководческим даром и нестандартной внешностью. Задолго до знакомства Генезис уже втемяшил себе в голову, что пойдёт по трупам, но обязательно вольётся в окружение Сефирота и станет ему необходимым. И непременно угостит его знаменитыми на всю Гайю банорскими яблоками. Угощение банорским яблоком подсознательно воспринималось им как своеобразный обряд инициации, а если точнее - брачный ритуал. Только ради Сефирота Генезис покинул зону привычного комфорта и вопреки воле родителей записался добровольцем в армию. (В тот момент он не знал, что их с Анджилом судьба уже была предрешена. Просто они слегка форсировали события и перехватили инициативу у Компании. Через пару-тройку лет «Шин-Ра» всё равно изъяла бы у Рапсодосов и Джиллиан Хьюли результаты проекта «Дженова-G».) …Встреча с кумиром произошла при обстоятельствах вовсе не таких, какими их Генка себе рисовал, но инцидент быстро был исчерпан, а ему удалось обратить на себя внимание героя. А через сравнительно небольшой промежуток времени его фантастическая мечта сбылась: он стал одним из двух людей, которые могли с чистой совестью назвать себя друзьями Сефирота. И далее, ежедневно общаясь с Сефиротом и узнавая его ближе, Генезис начал подлавливать себя на мысли, что его восхищение т-щем генералом как талантливым управленцем и командиром дополняется восхищением иного свойства - томительным, неясным... сопровождающимся желанием благоговейно прикоснуться, как к чему-то бесценному. А вот поведение Сефирота Генезис не мог понять, как ни пытался. Лучший был закрытой книгой. То подпускал его слишком близко и позволял неуставные отношения, то вдруг включал режим пробитого армейского дуба. Словно чего-то остерегался и старался соблюдать дистанцию. Иногда Генке казалось, что Сефирот - машина: холодная, рассудительная боевая машина с процессором вместо мозга, которая решительно ничего не чувствует. Хотя на определённые эмоции, в принципе, запрограммирована. Сефирот мог погиенить в коллективе, мог разозлиться и рявкнуть на подчинённых, мог сострить - иногда зло. И к жизни и к себе самому он относился с чёрной иронией. Но он не умел вербально выражать сочувствие, соболезновать чужому горю, утешать добрым словом, находить тёплые слова, подбирать комплименты. Складывалось впечатление, что он и себя загонял в предельно жёсткие рамки и других людей не жалел. Пока в один прекрасный день до Рапсодоса (с подачи Хьюли, разумеется) не допёрло, что Сефирот считает подобные действия проявлением непростительной слабости. Лабораторное детство и служба на руководящих должностях наложили на его менталитет неизгладимый отпечаток.
- Слишком сильная профдеформация, - резюмировал Анджил в ходе одной из совместных вылазок в шинок. Они дали дрозда, и у Хьюли развязался язык. - И таки да: Сеф привык быть сильным лидером, на которого равняется коллектив. Поэтому он даже под дулом пулемёта не сознается, что ему плохо, больно, одиноко, всё остопиздело и что хоть в гроб ложись и волком вой. И не жди от него внешних проявлений симпатии, он на такое в принципе не способен. - К чему ты это сейчас сказал? - уточнил тоже изрядно заквашенный Генезис и совершенно не удивился, когда Хьюли поперхнулся вискарём и начал троить. Будто не читал ему Анджил не далее как вчера мораль по факту недостойного поведения на новогодних каникулах!
«Нет уж, - решил Генезис, раздеваясь и снимая повязку с плеча, - я тебя выведу на чистую воду. Хватит меня дразнить!» Нутром он чуял, что, дойди дело до прямых объяснений и действий (с его стороны), отклик будет скорее положительным, нежели отрицательным. Определённые маркеры свидетельствовали, что Сефироту он тоже интересен не совсем как друг. Ведь положил же Сефирот ему руку на колено? Положил. Слишком интимный жест, просто друзья так не поступают. Не постеснялся же Сефирот лечь с ним в одну кровать, а ведь мог спать на печке или постелить себе на полу. Либо его на печку переселить, на худой конец. Нет, не постеснялся, ещё и по лицу его погладил; Генезис помнил его осторожное прикосновение. А потом позволил себя удерживать в крайне фривольной позе и даже голову ему на плечо пристроил. Это «ж-ж-ж» явно неспроста! Это сигнал: надо брать своё, пока они одни, без свидетелей и отрезаны от человечества на краю света. И пока Деградация не превратила его в развалину. По крайней мере, попытка - не пытка. Кстати. Деградация, похоже, играла в его обострившемся влечении определённую роль. Иначе как объяснить, почему в субботу он завёлся от одного вида задравшегося свитера Сефирота? Генезис залез в ванну, расслабился и закрыл глаза. Повреждённое плечо слегка пощипывало, но особого дискомфорта не наблюдалось. Сейчас он сделает то, за что ему будет стыдно всю оставшуюся жизнь. Да, жестокая и опасная игра, но только так можно испытать чувства Сефирота, заставить его раскрыться. Когда Сефу надоест ждать завершения помывки, и он сунется в санузел с инспектированием, нужно аутентично изобразить утопленника. Генезис задержал дыхание и на мгновенье погрузился в воду с головой, широко раскрыв глаза и с любопытством осматривая борта ванны. Он очень хорошо плавал, он любил море, любил качаться на волнах, раскинув руки и уставившись в небеса, чью синеву изредка прочерчивали инверсионный след авиалайнера или стая морских птиц. Любил сидеть под водой, скрестив ноги по-вутайски, зарывшись ладонями в гальку или песок и наблюдая, как колышется над головой морская гладь. Во время школьных каникул он, Андж и ещё несколько ребят часто мотались в Старую бухту у маяка и ныряли с аквалангом, исследуя затопленные пещеры. Старожилы рассказывали, что давно, ещё когда Мидел был суверенным государством, там размещался секретный военный объект: база подводных лодок. И, глядя на рукотворные своды доков из железобетона, с полустёршейся разметкой, Генезис поддерживал эту легенду. Банорские катакомбы вообще были местной достопримечательностью. Они паутиной оплетали весь остров. Точное число входов и выходов - как на суше, так и в море - наверное, не знал никто. Можно было всю жизнь посвятить изучению пещер. Как-то раз, блуждая в лабиринтах подземелий, Генезис напоролся на древний некрополь, полный мумифицированных трупов. А буквально через сотню метров неожиданно вывалился сквозь дыру в стене на территорию заброшенной тюрьмы. Она находилась в идеальном состоянии, даже освещение функционировало! Тогда он решил, что это место станет его тайным убежищем, где он может побыть наедине с собой и обмозговать рецепт яблочного сока, над которым начал задумываться с начальной школы. Он перетащил в тюрьму кое-какие личные вещи, в том числе старую железную кровать, и свил вполне уютное гнёздышко. …Генезис вынырнул, отдуваясь. Мотнул головой, смахивая с лица мокрые волосы. А ведь Сефирот никогда не был в Баноре. Не получилось его туда вытащить. Отпуска ни разу не совпали. А Генка охотно показал бы ему плантацию тупояблонь, Старую бухту и маяк, прогулял бы по известной ему части катакомб. Но… никто не отправит двух руководителей в отпуск одновременно. Однако в этом году вполне реально было разыграть хитрую комбинацию. У него отпуск по графику в сентябре. Сефирот стоял в графике на февраль, но руководство Департамента заставило его написать рапорт на перенос отпуска на апрель. Сефирот подчинился. А в апреле его попросили написать рапорт на перенос отпуска на сентябрь. Сефирот снова подчинился. Третий перенос президент ни за что не подпишет. Выпнет Сефа в отпуск в сентябре - к гадалке не ходи. И тогда можно убедить его съездить в Банору. Была ещё одна причина, по которой следовало метнуться в Банору. Генезис ещё не говорил об этом с Холландером, но планировал. Можно ли с помощью генетического материала его родителей остановить Деградацию? Именно этот вопрос он хотел поднять по возвращению из Модеохейма.
Информацию из Холландера приходилось буквально выжимать. Пузан крайне неохотно признавался в преступлениях прошлых лет. Как Генка его не пытал - он упорно обходил молчанием вопрос об участии Рапсодосов в проекте «Дженова-G». Ссылался на подписку о неразглашении и нежелание бросать тень на их репутацию. А именно это больше всего беспокоило Генезиса. Нет, он знал, что его отец когда-то служил корпорации - тот был отставным военным, но мать… Аглая Рапсодос была примерной домохозяйкой и, по личному признанию, какого-либо трудового стажа не имела. Генезис долго копался в своих детских и юношеских воспоминаниях: может, таки имели место намёки на сотрудничество родителей с Научным Департаментом, а он просто не придавал им значения? В результате мозгового штурма Генезис пришёл к единственному выводу: какие-либо свидетельства причастности Рапсодосов к экспериментам над собственным чадом отсутствуют. Либо его родителей использовали «втёмную», либо они тщательно скрывали свои грехи. Об этом он очень хотел бы с ними поговорить… У него буквально язык чесался задать пару-тройку паскудных вопросов, но их следовало задавать приватно, в ходе личной встречи. Генезис не доверял электронным мессенджерам, чатам и IP-телефонии, так как стопроцентно безопасных соединений просто не существовало в дикой природе. По этой же причине он не имел публичных аккаунтов в соцсетях. А в свете последних событий с прослушкой телефонов всерьёз начал задумываться: не мониторятся ли его фейковые странички Турками? Ладно, чего сейчас голову ломать. Вот приедет он в Банору - и проведёт собственное расследование. Заодно предметно потолкует с Джиллиан Хьюли. Тоже хороша… мамаша… А ведь казалась добропорядочной женщиной! Её причастность, в отличие от причастности Рапсодосов, Холландер скрыть не сумел: Джиллиан являлась одним из руководителей проекта «Дженова-G» и её имя фигурировало практически в каждом документе из числа попавших Генезису в руки. Сталбыть, это как-то объясняло её частые визиты к Аглае Рапсодос и их шушуканье на кухне. Причём посещения странным образом совпадали с отсутствием дома Аристида Рапсодоса, словно ни Джиллиан, ни Аглая не хотели посвящать его в свои дела. Генка в силу природного любопытства пробовал подслушивать разговоры женщин, но кухонная дверь была слишком толстой и массивной, и он только зря натёр уши о стакан, который использовал в качестве усилителя звука. …Вода постепенно остывала, а Сефирот в горнице не подавал признаков жизни. Не думал Генезис, не гадал, что Сефке так вставляет школьный курс алгебры! Сволочнувшись в адрес «двоечницы», из-за которой у него скоро жабры отрастут и плавники, Генезис призвал Рапиру, зарядил клинок и опустил её в воду, прислонив к стенке таким образом, чтоб невзначай не задеть. Простуда ему не грозила, просто мокнуть в холодной воде - сомнительное удовольствие. Мысли тотчас завертелись вокруг Сефирота. «А если – категорический отказ?» – такой вариант развития событий не исключался. Знаки – знаками, но Сефирот ни разу не дал повода усомниться в своей ориентации. Бабником он не был, но, однозначно, предпочитал женщин. Рыжая бестия даже знала, какой типаж ему нравится. Только Сеф упорно не поддавался искушению поделиться, где, когда и с кем. «Даже думать не моги не эту тему», - заявил он - как отрезал. А что, логично же! Полученный в Вутае урок не прошёл даром, а принцип «повторенье - мать ученья» в данном случае нёс отрицательную нагрузку. Сефирот явно опасался, что предмет его обожания будет гарантировано уничтожен Компанией, потому и скрытничал, как партизан. Генезис слабо улыбнулся. Забавно, но их с Сефиротом гипотетическая любовная интрижка была как раз наиболее безопасной из всех вероятных, коль не влекла тяжких последствий в виде утилизации второй половины. «Шин-Ра» слишком много инвестировала в тройку Лучших, чтобы отказаться от стабильных дивидендов. Максимум, что им грозило - выволочка и пожелание руководства тщательнее скрывать свои пристрастия, которые Генезис и без того не рискнул бы афишировать: не в той среде он вращался, чтобы демонстрировать нетрадиционные предпочтения. Он сам искренне презирал «голубков» и открытие, что ему нравится мужчина, стало для него шоком. Лишь месяц спустя он смирился с мыслью, что себя не переделаешь, а сердцу не прикажешь, и перестал каждый вечер надираться до беспамятства в гордом одиночестве, как профессиональный алкаш. В случае отрицательного ответа… что ж… придётся смириться. Насильно мил не будешь - можно до двадцати лет строгого режима схлопотать. Или, как вариант, смачный апперкот… Довести мысль до финала Рапсодос не успел. Сефирот начал что-то подозревать. Слышно было, как он громко интересуется: - Гена, ты в канализацию смылся? «Началось...» Секунду спустя загремел отодвигаемый стул, а ещё через несколько секунд в дверь ванной постучали: - Рапсодос, ты не утонул, часом? Или, может, тебе помочь молнию на спине застегнуть? «Сейчас войдёт…» Генезис задержал дыхание и, стараясь не шуметь, ушёл под воду, распростёрся на дне ванны и смежил веки. Вода отлично поглощала звуки, но всё же он услышал, как открывается дверь, а потом… - Гена!!! Рыжий впервые слышал, чтобы Сефирот ТАК орал. Но ещё сильнее потрясла его удушающая, почти материальная волна панического ужаса, захлестнувшая помещение. Сефирот был напуган и напуган всерьёз. На минуточку. «Клинок Корпорации» не издал ни звука, когда буквально в тридцати метрах от него шлёпнулась подбитая «вертушка», вспарывая лопастями землю и тех, кому не посчастливилось оказаться рядом. Он лишь вытащил сигарету изо рта и слегка ворохнул глазами в сторону секции панельной многоэтажки, которую обрушило прямым попаданием снаряда. Единственными его комментариями в опасных для жизни ситуациях были: «Ёб твою мать!» и «Пиздец!» - произносимые с убийственным хладнокровием и долей фатализма. Сефирот мог наорать на нерадивых подчинённых, но никогда не орал от страха, так что Генезис невольно почувствовал себя мудаком: это ж до какой усрачки надо было напугать товарища генерала, что он потерял над собой контроль? В следующий момент его ухватили подмышки и потянули из воды. Сефирот облапил «бесчувственное» тело и не без труда перетащил через бортик ванны. Генезису понадобился весь его артистический талант, чтобы расслабить мышцы и имитировать обморок, а сосредоточиться было ой как непросто: Сефирот не пытался облегчить актёру задачу и в процессе транспортировки крепко прижимал его к себе. Мягкие серебристые волосы щекотали Генке лицо, а рельефная мускулатура и тепло Сефиротова тела прекрасно осязались сквозь моментально промокшую футболку. Даже полновесные удары промеж лопаток не отвлекли Рапсодоса от пошлых мыслей, а уж когда Сефирот уложил его на пол пузом вверх и приступил к реанимации - он счёл, что хватит валять дурака. Иначе сейчас оскандалится на всю Гайю. Ибо невозможно было спокойно реагировать на губы, прижимающиеся к его губам - даже с чисто производственной целью - и энергичный массаж грудной клетки. Вследствие манипуляций Сефирота та часть организма, которая у мужчин имеет склонность к самодеятельности, пришла в движение и твёрдо вознамерилась выдать Генезиса с потрохами. Пока этого не случилось, Рапсодос очень натурально закашлялся, возвещая, что реанимация прошла успешно, отпихнул Сефирота и перевернулся на живот. Попутно он молил Богиню, чтобы «спасатель» не заметил подозрительной активности в районе его паховой области. «Побаловались - и хватит. Я узнал всё, что хотел». Да, теперь Генезис был уверен: Сефироту он далеко не безразличен. А ещё он продолжал чувствовать себя мудаком из-за тех флюидов страха, паники и безысходности, которые уловил на подсознательным уровне. Он не ожидал столь бурной реакции. Сефирот же в неведении своём продолжал активно над несчастным влюблённым измываться. Для начала он стянул через голову мокрую футболку и отбросил её в сторону. Потом сдёрнул с сушилки банное полотенце, накинул его на Генку, развернул рыжего к себе фронтом и заботливо - ну точь-в-точь любящая мама! - начал вытирать ему голову. - Ты как? Живой? - с тревогой вопрошал он, безуспешно пытаясь поймать ускользающий взгляд приятеля. Рапсодос кивнул, судорожно натягивая на бёдра край полотенца. - Как так получилось? - продолжал допытываться Сефирот. - Сам не знаю, - просипел Генезис, стыдливо пряча глазёнки. - Встать, идти можешь? - Могу, могу. Не сомневайся даже… - Ты меня напугал, - честно признался Сефирот, на мгновенье прекратив развратные действия. «Да что ж ты надо мной издеваешься!» - чуть не взвыл Генезис, которого очень возбуждало копошенье в его волосах. Еле-еле, приложив запредельные усилия, он выдавил: - Извини. Не хотел. А т-щ генерал-майор делал всё возможное, чтобы раздразнить Генкин аппетит окончательно. Буквально из кожи вон лез. Бедняга Генезис точно в тумане пребывал лишь от того, что Сефирот вытирает ему голову, а Сеф, видимо, счёл, что этого мало. Одной рукой он бережно обхватил Генезиса за поясницу и помог встать на ноги. Вот тут и свершилось непоправимое. Как ни старался Генезис отстраниться - Сефирот всё же исхитрился максимально прижать его к себе. Из самых благих побуждений: он был уверен, что Генезис не способен передвигаться самостоятельно, то есть, оказался исключительно плохого о нём мнения, - и при столь тесном контакте не мог не почувствовать его эрекцию. - Э? Гена? «Не так я всё планировал! - обречённо подумал Генезис, видя, как расширяются, становясь почти круглыми, кошачьи зрачки. - Эх, ладно… ебись оно Бахамутом!» Две юркие ладони скользнули в волосы Сефирота и надёжно зафиксировали его голову. …Губы Сефа были тёплые, мягкие и… невероятно вкусные. И ещё удивительно податливые - очевидно, вследствие ступора, в который впал генерал. Генезис самозабвенно целовал своего кумира - с дикой смесью упоения и ужаса, в любую секунду ожидая самой жёсткой реакции, но не теряя надежды на взаимность. И в какой-то момент он уловил… или ему показалось?.. нет, он явно уловил отклик! Слабый, осторожный и боязливый, но отклик. Отклик, безусловно, одобрительный, о чём свидетельствовали участившееся дыхание и слабая дрожь возбуждения, пронзившая чужое тело. Сефирот не проявлял инициативы, но молчаливо поощрял действия Генезиса, сигнализируя, что готов позволить рыжей бестии такие вольности, которые никогда не позволит иному лицу. Насилу оторвавшись от губ Сефирота, Генезис прижался лбом к его лбу и горячо зашептал прямо в приоткрытый от изумления рот: - Если ты против, так и скажи. И я навсегда отстану. Можешь выкинуть меня на мороз, но молчать и сдерживаться я больше не в состоянии. Лучший смотрел на него, точно впервые увидел - одновременно ошеломлённый, испуганный, злой, неимоверно соблазнительный и, судя по тому, что Генезис чувствовал, вжимаясь в его пах - со схожим диагнозом. Ледяная броня крошилась и таяла прямо на глазах, обнажая глубоко и тщательно похороненные эмоции, открывая Генке того Сефирота, каким он мог бы стать, воспитывайся в полноценной семье и социализируйся в нормальном обществе. Сефирот же пребывал в совершеннейшей растерянности: потерял дар речи и часто-часто моргал, напряжённо думая, как симметрично отреагировать на столь недвусмысленное заявление и провокационные действия. Самым верным представлялся грозный окрик: «Отставить! Соблюдайте субординацию, тащ полковник!» Верным, но не преждевременным ли? Генка был болен; может, Деградация извращала его помыслы, и следовало проявить… снисхождение? Допустим, Генкино поведение было обусловлено Деградацией. А как объяснить его собственное поведение, которое целый день вызывало глухую тревогу и озабоченность? Если утром Сефирот ещё находил внятные оправдания своим странным поступкам, то сейчас аргументы иссякли. Как подобрать аргумент, если желание оказалось взаимным? Какого Бахамута он вообще позволил Генезису себя поцеловать? Причём не в качестве прощального презента умирающему другу, а ради собственного удовольствия. Но это неправильно, аморально и осуждается обществом! Это как клеймо на лбу и вишенка на торте его анормальности. Сефирот втайне гордился своим умением строго придерживаться установленных норм и правил общежития, раз уж его человеческое происхождение подвергалось сомнению, а отражение в зеркале злобно ехидничало: «Все люди как люди, а ты - как хер на блюде!» Теперь последняя соломинка, за которую он цеплялся в надежде доказать, что является полноценным человеком, сломалась и унеслась в потоке досады, разочарования и злости на себя - свою слепоту и неумение подавлять животные инстинкты. Но кто бы мог подумать, что Рапсодос - гей! Нежданчик такой, ага. Ведь не замечен был. Ни разу. «Жизнь полна сюрпризов, а ты дал ему очешуительный повод, - намекнула нечистая совесть. - Ещё корпоратив вспомни. За что боролись - на то и напоролись. Получи и распишись!» Сефирот стряхнул руки Генезиса и отстранился. Вновь натянул маску безупречности, личину идеального супер-героя, чуждого низменных страстей. - До койки сам дойдёшь, - буркнул он сердито. Вышел вон и дверью хлопнул (с). Генезис приблизился к раковине, опёрся об неё и понурил голову. Вот и всё. Вот и разобрались. Отказ. Ожидаемый, но… до боли обидный. Не стоило всё-таки форсировать события. Первоначальная мысль, что Сефирот должен сделать первый шаг, была верной. Осталось решить вопрос со стояком, который никуда не делся, потом прибрать за собой и идти вымаливать у друга прощение.
Цепной пёс Кровавого Режима, Тиран и Самодур (с)
Господа! Я циник, пошляк, издеватель и извратитель. Я обо... (глагол опущен) и светлых и тёмных, и буду заслужено бит и теми и другими. (А. Свиридов)
Ничего не менялось: хронологически наступила ночь, а фактически полярное солнце, скрытое грозовыми облаками, продолжало свой бесконечный марафон по линии горизонта. Ветер буйствовал всё с той же неукротимой яростью, но его рёв уже не так злобно бил по барабанным перепонкам. Избу по самую крышу замело снегом, отчего в ней стало темно, как в самый глухой час ночи. …Сефирот курил и следил за медленно гаснущим индикатором электроплитки. «Гена, вылезай скорее, второй раз я разогревать не буду». Пойти постучать, поторопить? Скверная идея. Слишком велика вероятность нарваться на язвительный ответ: «Ну, так зайди и помоги передёрнуть». А с какой стати он должен чувствовать вину и неловкость из-за Генкиных проблем с сексуальной ориентацией? Нет уж. Рапсодос сам себе злобный дурак, и вообразил, хрен знает что. А хрен не просто знает - он ему ещё и подыгрывает. Сефироту было худо, очень худо. Только после третьей сигареты удалось смирить бунтующую плоть. Мало того, что подставила его, сука, так ещё и не хотела успокаиваться без дружеской взаимовыручки. Еле убедил. А самое пра-ативное - он знал, чем сейчас Генезис занят наедине с собой. И даже догадывался, о ком думает рыжий пиздюк, занимаясь самоудовлетворением. И старался прогнать эту мысль, чтобы с трудом достигнутый результат аутотренинга не пошёл прахом. Ещё полпачки сижек он не осилит: выплюнет лёгкие и задохнётся в табачном дыму, затянувшем избу. Но как он ни старался - думы неизменно возвращались к Генезису. Голому, возбуждённому, горячему Генезису. Такому страстному и… и… («…желанному, да, Сеф? Кажется так в дрянных бабских романах пишут, если верить Скарлетт».) Его жаркому рту, искусному языку, умопомрачительно сладким губам. Ни одна женщина не заводила Сефирота с такой бешеной скоростью и уж, конечно, поцелуя для этого бывало недостаточно. Т-щ генерал вынул сигарету изо рта, закатил глаза и медитативно выдул струйку дыма, целясь в потолочный светильник. Он запутался. Он совершенно запутался и понятия не имел, как быть дальше. Ясно одно: даже если замять инцидент сейчас и сделать вид, что ничего не было - их с Генезисом отношения никогда больше не вернутся к прежнему формату. Он не сумеет выкинуть из головы случившееся. Он будет подспудно ждать от Генезиса продолжения активных действий. Можно подумать, раньше Генезис себе ничего подобного не позволял... Сефирот зажмурился и покачал головой, покорно соглашаясь с фактами. Генезис Рапсодос, наглая рыжая морда, позволял себе слишком многое. Трогать Сефирота за волосы, например. Подкрадываться сзади и с дурацким смехом повисать у него на плечах. Однажды на шуточную просьбу ущипнуть - ущипнул за ягодицу. И погладил эту же часть тела, чтобы заткнуть Сефирота на новогоднем корпоративе. Что там - Генка даже рукопожатие удерживал дольше, чем допускал этикет! Память, словно очнувшись от летаргии, услужливо подсовывала и другие, незаметные на первый взгляд, но конкретные намёки, которые в совокупности давали повод для раздумий. А он ему всё прощал. Нет, он понимал, что Генезис иногда переступает красную линию, но осаживал его лишь в тех случаях, когда т-щ полковник откровенно путал берега. Преимущественно Генкины выходки сходили ему с рук, потому что - Сефирот со стоном схватился за лицо свободной рукой - внимание Генезиса ему льстило. Он считал его поведение допустимой нормой. Это что же… Да это как же? Генезис, получается, за ним ухаживал? А он Генкины ухаживания принимал? Бля-а-а… Сефирот потёр лоб и раздражённо смял в пепельнице недокуренную сигарету. Но он же никогда… Нет, невозможно. Он ведь мужик, разрази его гром, СОЛДАТ 1-го класса, офицер, генерал, ветеран войны… Да, но… Пошлые намёки Скарлетт и настойчивые предостережения Анджила - они родились на пустом месте? «Не ври себе, Сеф, - хитро шепнул внутренний голос. - Ну, признайся честно, просто признайся: ты ведь тоже думал о Генезисе так». Сефирот трясущимися пальцами попытался выудить из пачки очередную сигарету. Не получилось. Пришлось разорвать упаковку. Сигареты просыпались на пол. Сефирот, ругнувшись, полез их подбирать. Думал. Причём неоднократно думал. Следовало, наконец, покаяться в грехах и признать, что в минуты, когда становилось откровенно невтерпёж, и молодой голодный организм назойливо требовал секса - не сисястая блонда с обложки журнала для взрослых вставала перед его мысленным взглядом, помогая рабочей левой руке. Если бы Сефирот не боялся обрушить стену и замёрзнуть на ледяном ветру - он бы сейчас побился об неё головой. «Хватит врать себе, - голос шептал вкрадчиво, как демон-искуситель. - Вспомни, процесс начался давно, ещё в Вутае». …Оу, да-а… В ходе первой встречи, подловив Генку на горячем, первым делом Сефирот завистливо подумал: «От свезло шмаре!» И потом лишь спохватился, что надобно пресечь нарушение дисциплины. А как та «шмара» выглядела? Он не запомнил её внешность. Она его не заинтересовала. Генезис, стыдливо оттеняющий причинное место тетрадью и строящий хорошую мину при плохой игре, принял огонь на себя. Именно тогда Сефирот дал зарок внимательнее присмотреться к рыжему недоразумению. И именно он потом сделал первый шаг к созданию дружеского альянса. Он как мог берёг Генку на войне. Одна мысль, что этот сорвиголова может погибнуть, вызывала у него панику. За себя он не боялся абсолютно, а вот за Генку… Смерть боевых товарищей в условиях военных действий была объективным и предсказуемым явлением, но применительно к Генезису Сефирот не мог допустить… просто не мог допустить, чтобы тот сложил голову на очередном задании. Генезис, кстати, догадывался, что его стараются засунуть в штаб от греха подальше и страшно сердился на Сефирота. Мол, он не «дух»-первогодок, вполне может за себя постоять. И вообще такие передвижения попахивают кумовством. А Сефирот возражал, что Генкины мозги гораздо ценнее рук. И если их вышибут - боеспособность войск «Шин-Ра» серьёзно пострадает. Во время войны всё было проще. Некогда было заниматься самокопанием: пули свистели над головой, обстановка менялась ежеминутно. …Впоследствии, в мирное время, выстраивая отношения с Эльмирой и Скарлетт, Сефирот инстинктивно искал в них черты, присущие Генезису. И ведь некоторые находил - у каждой индивидуальные - потому и встречался одновременно с обеими. Подобный расклад - смесь дружбы и секса без обязательств, когда стороны не выедают друг другу мозги и не заявляют право собственности - вполне его устраивал. Сефирот понимал: Скарлетт и Эльмира слишком умны, слишком циничны, слишком умудрены опытом и возрастом, чтобы считать его годным объектом для серьёзных намерений. Странный тип с явными признаками мутаций - вот всё, что, по сути, можно было о нём сказать. Помнится, молодые научные сотрудники подшучивали над объектом «S»: «Родила царица в ночь снизу сына, сверху - дочь». Думали, наверное, что он в капсуле Мако их не слышит. Тем не менее, многие женщины считали его привлекательным и открыто демонстрировали свой интерес. Сефирот моментально начинал напрягаться. Не потому, что ему не нравилось женское внимание - оно ему ой как нравилось и приятно тешило его самолюбие - просто он знал, какую опасность представляет для этих вертихвосток. А большинство из них, мягко говоря, умом не блистало и имело на него конкретные виды. Только вот гипотетический ребёнок Серебряного Генерала гарантировал барышне билет в один конец в лабораторию «папы» Ходжо. Тот так мечтал «понянчить внуков»! Кроме того, любая сильная привязанность делала Сефирота уязвимым. Единожды сорвавшись с поводка профессора, он не собирался терять преимущество и возвращаться в Научный Департамент. Сефирот собрал рассыпавшиеся сигареты и щёлкнул кремнем зажигалки. Хоть таким детским способом он отомстит Генезису за розыгрыш с утоплением. Тот ненавидел табачный дым. «Можешь выкинуть меня на мороз, но молчать и сдерживаться я больше не в состоянии». В том-то и дело, что не выкинет. Даже по рылу не стеганёт - остыл. И не позволит Генке загнуться от Деградации. По крайней мере, сделает всё от него зависящее, чтобы этого не случилось. Будь Генка хоть трижды, четырежды заднеприводным. Потому что Генезис Рапсодос был единственным человеком, в котором Сефирот нашёл - о, сейчас он в полной мере осознал это! - не просто равного себе, а органичное дополнение себя. Хотя на первый взгляд они казались очень разными. Но только в плане внешности и манеры держаться. Они с Генезисом мыслили одинаково, общались на одной волне, понимали друг друга даже не с полуслова, а с полувзгляда. Вплоть до того, что Сефирот начинал фразу, а Генезис её заканчивал, либо наоборот, так что Анджил иногда острил по поводу «профессиональной телепатии», в той или иной степени присущей каждому управленцу. А их стычки - чей меч длиннее - имели чётко выраженный подтекст, как оказалось, отлично видимый стороннему лицу. Да и с происхождением Рапсодоса было «не всё однозначно» (с). Сефирот уловил это на уровне подсознания. Вроде бы по пачпорту - уроженец Баноры, и к свидетельству о рождении претензий нет - подлинное, но что-то не стыковалось! Сперва Сефирота насторожила такая же, как у него самого, специфически-андрогинная внешность Генезиса. Вопросы умножились, когда тот показал групповое фото своей многочисленной родни. Все его родственники были либо брюнетами, либо шатенами и лишь Генка - рыжим. А его родители вдобавок оба были кареглазые, хотя это ещё ни о чём не говорило: у кареглазых родителей при соответствующем геноме может родиться голубоглазый ребёнок. Однако семена сомнения упали на благодатную почву и дали обильные всходы. Сефирот частенько задумывался, не является ли Генезис на самом деле лабораторным образцом, выращенным в рамках проекта по воссозданию расы Цетра? Способность кастовать огонь без помощи Материи была явно из той же оперы, что и его способность кастовать лёд. Проект «Дженова» расставил все точки над «ё», и Сефирот почувствовал даже какое-то моральное удовлетворение: не один он на белом свете такой уродец непонятного происхождения. Есть ещё по крайней мере двое. А имел ли отношение проект «Дженова» к иррациональному взаимному - будем честны! - их с Генкой влечению, он не знал. Он знал одно: Генезис Рапсодос не должен умереть. Зачем нужна Гайя, где его не будет? Если Рапсодос умрёт - он разберёт эту вшивую корпорацию по кирпичикам и забьёт их в глотку тем, кто останется жив. А таковых будет немного. А потом испепелит этот мир. Сефирот аж поперхнулся от внезапной ненависти к «Шин-Ра», застлавшей взор кровавой пеленой. Ненависти к этим бездушным упырям, вольно или невольно - какая разница! - заложившим в Генезиса механизм самоуничтожения. «Тихо, тихо. Выдыхай, зелёная, выдыхай!» Подойдя к окну, Сефирот внимательно изучил своё вытянутое лицо в зеркальном отражении и прислонился лбом к холодному стеклу. Хватит ли у него выдержки и ума не спалить Планету, если Генезис умрёт? Кто знает. Но если Генезис обречён - он должен удостоиться хотя бы толики счастья напоследок. К моменту, когда корешок, наконец, выбрался из ванной и начал удивлённо вертеть шнобелем, принюхиваясь, Сефирот созрел и решился. Он даст Генезису то, чего тот добивается. Один раз… ну, как-то так, да. Здесь они вдвоём, без свидетелей. Генезис болтать не будет - не дурак. А он таким способом разберётся в своём противоречивом отношении к рыжей бестии. Мысль о возможном сексе с Генкой его не отпускала и уже не казалась неправильной. В то же время представить себя с другим мужчиной Сефирот не мог - плевался.
Выйдя из санузла, Генезис попытался незамеченным прошмыгнуть к печке, но грозный оклик: «Стоять!» - пригвоздил его к половицам. В горнице было темно, освещение давали лишь всполохи огня в печи, пробивающиеся из-за неплотно приткнутой заслонки да остывающая конфорка электроплитки. И глаза Лучшего, которые светились зеленью Мако и служили неплохим ориентиром в сумерках. Сефирот сидел на диване, поджав ноги к подбородку и обняв руками колени. - Гена. Присядь, пожалуйста, - он похлопал ладонью по одеялу. - Разговор есть. Из одежды на Генезисе было только вафельное полотенце, обмотанное вокруг бёдер. Сефирот честно постарался отвести голодный взгляд. Странное дело. Нехорошее. Он ведь раньше видел Генезиса абсолютно голым. Вот прям вообще без ничего. Видел… И в то же время - не видел. Точно слепым всё это время был, и лишь сейчас - прозрел. А ведь рыжий паразит прекрасно сложён: строен, подтянут, с рельефной, но не выпирающей мускулатурой, безупречной кожей. Движется изящно, как танцор. Воплощение мечты прекрасного пола и одновременно - лютый облом. «Что-то со мной, определённо, происходит», - мрачно подумал Сефирот, поймав себя на желании сдёрнуть с Генезиса полотенце. Рапсодос чинно пристроил попу на краю матраса. Почесал затылок, взлохматил ещё влажные волосы, мучительно гадая, с чего начать. Он никогда не лез в карман за словом, но сейчас действительно не знал, что сказать. Едва ли после случившегося удастся отыграть назад и восстановить прежние отношения, однако попробовать стоило. - Извини. Я бы не прав. И я это… тово… с этим утоплением. Я тебя разыграл, короче. - Я догадался, - ответил Сефирот хмуро. - Пидорас ты, Генка! И на всякий случай уточнил: - В плохом смысле слова. - А, то есть, мне теперь можно поворотники не включать и работать перфоратором в шесть утра? - невинно поинтересовался Рапсодос. За что немедленно получил подушкой по голове. - Ай! Больно же! - скривился Генезис. - Ты можешь побыть серьёзным хоть минуту? - Серьёзно, больно! За свою безобразную выходку Генезис заслуживал как минимум настоящего, не бутафорского утопления. Но Сефирота за годы службы тупые подчинённые столько раз подставляли, что он привык философски ловить подачи и не тратить нервы на идиотов. Даже поговорку придумал, слегка перефразируя краеугольный постулат шинровской армии «От дурака защиты нет!»: «От простого дурака найти защиту сложно, но можно. Но от дурака изобретательного её не существует в принципе». Генезис по всем критериям относился к дуракам изобретательным. А ещё он был страшен своей импровизацией. - Сеф, я тебя прекрасно понимаю, - Рапсодос тёр ушибленное темя. - Мой поступок отвратителен и я сожалею, что так вышло. Я не подумал. Точнее, думал явно не головой. - Я заметил, какой частью тела ты думал, - тихо и зловеще-ласково прокомментировал Сефирот. Генезис насупился. Повисло неловкое молчание. - Я не знал, что тебе нравятся мужчины, - прервал Сефирот затянувшуюся паузу. - Мне нравишься ты, - тихо ответил Генезис, особо подчеркнув местоимение «ты». - Это не одно и то же. Вторая пауза получилась ещё длиннее. - Нравишься - в смысле?.. - Что ты хочешь от меня услышать? - Генезис мученически закатил глаза. - Правду? Я тебе скажу. Я люблю тебя, Сеф. Не как друга. Нет, мне не стыдно признаться. Ты - единственный человек в моей жизни, которого я когда-либо искренне любил. И моя выходка… я… я… я просто пытался понять, что ты думаешь обо мне. Повторюсь: я поступил, как мудак. Забудь, Сеф. Просто забудь. - Как… давно… я тебе…? - с трудом выдавил генерал. - С тех пор как первый раз увидел тебя по «ящику», - Генезис опять взлохматил волосы. - Но в тот момент я не понимал, что происходит. Я очень долго этого не понимал. Впрочем, неважно, - подытожил он поспешно и с напускной бравадой. - Забудем, ладно? Признаю себя козлом, мудаком, уродом и дебилом. Ты не представляешь, как мне стыдно! - Ну, почему же. Отлично представляю. Спокойствие Лучшего заслуживало всяческих похвал, но именно оно пугало Генезиса. Он предпочёл бы, чтобы Сефирот орал, швырялся мебелью и чесал об него кулаки. Тогда бы он счёл, что инцидент действительно исчерпан. - Знаешь, - задумчиво протянул Сефирот, вперившись в стену невидящим взглядом, - мне ведь давно намекали. Но я не верил, думал, прикалываются над нами. - Кто намекал? Анджил? - И Скарлетт. Рапсодос зажмурился: - Блядь... Скарлетт… Неужто всё настолько очевидно? Сефирот вытянул ноги и развёл руками: - Для неё, видимо, да. Для меня, как выяснилось, нет. Что делать будем, а, Гена? - Предлагаю пожать друг другу руки, и я отчаливаю на боковую, - Генезис демонстративно зевнул, встал и протянул ладонь для рукопожатия. - Ты повязку не наложил, - тупо заметил Сефирот, не меняя позы и игнорируя протянутую руку. - Что? - Генезис только сейчас спохватился, что действительно забыл перевязать левое плечо. Хлопнул себя по лбу. - А… ну… пустяки. Я сейчас лейкопластырем заклею. - Пластырём он заклеит… - проворчал Сефирот и спустил ноги на пол. - Пойдём, я тебе поассистирую. Генезис не успел взлететь на печку. Не для того он ломал себя и вымучивал корявые извинения, чтобы опять всё испортить! Сефирот успел поймать его за кисть протянутой руки, так что имитация старта ракеты-носителя с космодрома Западный не удалась. - Да стой ты смирно, дурик, я тебя не съем! - Сеф, отпусти, - Генезис попытался освободиться от захвата, сильно дёрнув руку, но сделал только хуже: Сефирот, вцепившийся в него бульдожьей хваткой, завалился на него, и они оба по инерции рухнули на диван. Сефирот оказался сверху. …Глаза Генезиса из-за расширившихся зрачков казались почти чёрными. И плескалось в них что-то грязное, бесовское, неумолимо затягивающее и манящее. Похоть… Алчность… Призыв… …Тяжёлое, сбившееся дыхание на лице. Горячее, податливое тело. Сефирот видел: всё - он идёт вразнос. А тут ещё Генка картинно выгнулся, пытаясь сбросить его с себя, и соблазнительно облизал губы. Такие сочные, до сих пор хранящие смертельный привкус их поцелуя. Адекватно реагировать на это не было никаких сил. - Сеф, не см… - договорить Генезис не успел.
Доступно только для пользователей «Только бы этот верхолаз недоделанный не пошёл в горы в такую собачью погоду, - забеспокоился Сефирот, вспоминая плотоядный взгляд Клауда на двуглавую вершину этой самой… как её? Абшу. – Если останется жив – я сам его убью». Он слез с дивана и прошмыгнул в санузел. Влажные салфетки воистину творили чудеса, но сейчас он больше всего нуждался в хорошем контрастном душе. Можно было бы прихватить за компанию Генезиса, спинку потереть, но если они опять начнут баловаться – горячий завтрак плавно трансформируется в остывший ужин.
Цепной пёс Кровавого Режима, Тиран и Самодур (с)
Господа! Я циник, пошляк, издеватель и извратитель. Я обо... (глагол опущен) и светлых и тёмных, и буду заслужено бит и теми и другими. (А. Свиридов)
Генезис стоял у окна, чутко прислушиваясь к лютующей за бортом стихии. Показалось ему или нет, что с момента его возвращения в Модеохейм она лишь сильнее разбушевалась? Он ожидал, что к утру ураган пойдёт на спад, но тот явно не собирался сдавать позиции. «Странная какая-то буря, - с тревогой отметил Генезис, зажмурился и потёр пальцами веки. - Аномальная…» Его одолевали беспокойство и неопределённость. Хотелось сорваться с места и куда-то бежать. Лететь, сломя голову, не разбирая дороги… Генезис с трудом поборол самоубийственный позыв выскочить за порог и отдаться на волю ветра. В такой буран даже тяжёлая техника не пробьётся к ним, чтобы вызволить из ледяной ловушки. Городской телефон молчал, сигнал в трубке отсутствовал. Генка подозревал, что ветром оборвало воздушную линию связи. То есть, воинская часть Модеохейма и Департамент Общественной Безопасности «Шин-Ра» формально остались без руководства. Утешало одно: погреб был набит продуктами, ящик в сенях – углём, а вторая (нежилая) комната – баллонами со сжиженным Мако для мини-электростанции. Сефирот и его писарь явно вняли рассказам туземцев о капризах природы и не поленились сделать запас топлива и продовольствия на случай затяжной блокады. С водой тоже не должно было возникнуть проблем: входная дверь открывалась внутрь, можно было нагрести снега для растопки. Чему он вообще удивляется, наивный сельский паренёк? С тех пор как «Шин-Ра» стала выкачивать Мако из недр Планеты, погода периодически выписывала самые невероятные кренделя. В районе Модеохейма функционировал Мако-реактор, поэтому аномально затяжному катаклизму вполне можно было подобрать научное объяснение. Краем глаза Генка засёк шевеление в районе койко-места и, обернувшись, успел заметить, как Сефирот прошмыгнул в ванную комнату. Сам проснулся, жаль. Генезис думал притащить завтрак в постель и разбудить любовника жарким поцелуем. Тот бы наверняка разворчался по поводу крошек на простыне, да и ладно. Генезис впервые испытывал потребность о ком-то заботиться. Не зарешивать проблемы, которые иногда создавали его любовницы, не отделываться дежурными презентами, а именно заботиться, как о своей второй половине. Ветер заголосил особенно печально и сердито, словно ему не понравился романтический настрой рыжей бестии. В этом тоскливом завывании Генезису почудился заунывный, потусторонний глас, монотонно кличущий его по имени. Голос настойчиво звал его, манил в прекрасную звёздную даль. Заливал уши ядом, убеждая в исключительности, избранности Первых. Твердил, что они с братьями (братьями?) слишком хороши для этой Планеты, что Гайя недостойна быть даже грязью под подошвами их сапог. Всё равно она обречена: не в этом столетии – так в грядущем. Корпорация убьёт её, это лишь вопрос времени. Что в неизведанных глубинах космоса их ждёт абсолютно новый, исполненный гармонии совершенный мир, где они будут полноправными хозяевами своей жизни, творцами своей судьбы и вершителями чужих судеб. Что они боги этой Вселенной: вечно юные, прекрасные и всемогущие повелители времени и космического пространства, непостижимые для досадного недоразумения, именуемого человеческой расой. Что Мать с радостью откроет им врата к бессмертию, швырнёт к их ногам весь мир. «Следуй за мной, - настырно вещал голос, – и я отведу тебя в Землю Обетованную». Голос набирал силу, звенел, бил в носовые пазухи, резонировал в черепной коробке. «Кто ты?» - судорожно выдохнул Генезис. «Я - твоя Мать». В ванной что-то громко цокнуло о кафель и покатилось. …Генезис с удивлением осознал, что стоит в сенях и пытается отодвинуть непослушными пальцами дверной засов. В памяти моментом всплыл рассказ Сефирота о неизвестной сущности, едва не сведшей его с ума в ходе нибельхеймского инцидента. Генка от души приложил кулаком по лбу: «Сгинь, падла!» - и поспешно нырнул обратно в хату. От удара из глаз посыпались искры, зато в голове наступило прояснение. Голос-искуситель умолк. «Мда-а… Нехило меня заколбасило…» Из санузла донеслось забористое проклятие. Генезис медленно развернулся в ту сторону и позвал: - Се-еф? - Всё в порядке, я стакан с зубными щётками случайно уронил. Голос Сефирота, чуть приглушённый дверью, был спокойным, в нём не чувствовалось напряжения. Померещилось ему, что ли? Может, это просто ветер гудел в дымоходе, а он, будучи на взводе из-за последних событий, понапридумывал всякой ерунды? Т-щ полковник взял себя в руки и акцентировал внимание на предстоящем объяснении. Утро вечера мудренее; вполне может возникнуть ситуация, что Сефирот вылезет из ванной в состоянии фрустрации и с намерением выразить деятельное раскаяние. Хотя… Сефирот - логик, склонен к анализу и действует по принципу: «Семь раз отмерь, один раз - отрежь». Если он решился лечь в постель с мужчиной - значит, предварительно тщательно взвесил и обдумал возможные риски, последствия и мотивы своего поступка. Однако то был очень серьёзный шаг. Сефирот дорожил своей безупречной репутацией и часто загонялся из-за внешности, дающей много поводов для пересудов. А тут вдруг плюнул и поставил на кон всё. А что если поступок Сефирота был продиктован жалостью? Да нет, он не придуривался. Генезис бы почувствовал фальшь. …Когда Сефирот явился к столу, приятно пахнущий банным мылом, по его самодовольному лицу Генезис понял, что деятельным раскаянием даже близко не пахнет. Первым делом т-щ генерал-майор сунулся к городскому телефону, но Генезис поймал его за талию и притянул к себе. - Доброе утро. Как спалось? Лучший не сделал попыток вывернуться или заломить ему руку за спину, а, напротив, послушно подставил губы для поцелуя. Мокрая серебристая чёлка лезла им обоим в глаза, и Генезис, чуть отстранившись, заправил её Сефироту за уши. - Замечательно спалось. А ты чего так рано вскочил? Можно было ещё поспать. - Я выспался. К тому же, надо было завтраком кормить. Нас обоих. Сефирот был искренне тронут такой заботой. Настолько тронут, что внезапно почувствовал предательский спазм в носоглотке, а лицо Генезиса перед глазами начало медленно расплываться. Никто никогда не готовил для него завтрак. Не встречал его по утрам поцелуем. Не обнимал вот так по-семейному, не ерошил волосы. И не смотрел на него – Ифрит побери! – с любовью. С искренним, не наигранным обожанием, без стремления отщипнуть кусочек его славы. Да он и не позволил бы никому телячьих нежностей – железобетонный, непобедимый, безэмоциональный СОЛДАТ корпорации, созданный исключительно для того, чтобы утюжить её врагов. Он привык быть хладнокровной аналитической машиной, чьи чувства надёжно отгорожены от внешнего мира непробиваемой стеной. Он привык быть сдержанным и язвительным. Он никогда не обнажал ни душу, ни тело. Генезис Рапсодос заставил его отказаться от выработанной годами модели поведения. Заставил почувствовать себя человеком, почувствовать, что значит быть родным и любимым. Генезис всё понял, но он был слишком тактичен для дурацких выяснений: «Сеф, ты чего? Ты чего, Сеф?» Он воздержался от комментариев – просто молча прижал Сефирота к себе, запустил пальцы в роскошную серебристую гриву и гладил её. - Может, всё-таки позавтракаем? Стандартное, будничное замечание - и Сефирот тотчас мобилизовался. - Тогда чего обжимаемся? - он вывернулся из Генкиных объятий и сел за стол.
…- Здесь воздушная линия? – спросил Генезис, намазывая паштет на хлеб. - Нет. Подземный кабель, оптоволокно. А что? - Хм. Странно… Походу, ему пизда. Либо авария на ГТС. Мы остались без связи с Большой Землёй. - Не паникуй. На пульте у дежурного и в ТСО есть стационарные радиостанции, а у меня в кладовой валяется портативная. Специально на такой случай с работы приволок. Как жопой чуял. У неё даже питание не совсем дохлое. Только надо тангенту изолентой перемотать. Генезис задумчиво скривил рот. - По-твоему, достанет до части из-под завала? - Достанет, - уверенно заявил Сефирот. – Она ж армейская, даже из бункеров достаёт. А мы здесь на сопке сидим. Ну… на крайняк можно прорыть туннель на поверхность. Ты не обессудь, но у меня душа не на месте из-за этого салаги. - Думаешь, попёрся в горы? - Есть такое опасение. Хотя я ему строжайше запретил. - Да ладно! Когда бы он успел? - У него было как минимум три дня, чтобы втайне от меня наладить контакты с местным альпклубом или выйти на организаторов коммерческих экспедиций. Альпинисты - это же закрытое и немногочисленное сообщество, где все друг друга знают. Фактически, Клауд целыми днями находился без присмотра, имея под рукой телефон с выходом в сеть. За это время можно было не только наладить контакт с полезными людьми, но и парочку мировых революций замутить. - От Модеохейма к базовому лагерю альпинистов под Абшу часто летают вертолёты, - продолжал Сефирот. – Так что, теоретически, Страйф может быть уже там. Однако мне интересно, как он собирался объяснить свою неявку из увольнения? Надеялся, что ему это сойдёт с рук? - Он что, ебанат? - Упоротый. Анекдот знаешь? - Неа. Расскажи. - «Мальчик, мальчик, сколько тебе лет?» - «Не знаю». – «А как тебя зовут?» - «Не помню». – «А сколько у тебя семитысячников?» - «Пятнадцать». Частые восхождения на экстремальные высоты, особенно без кислорода – они тово… ума не прибавляют.
- Неужели есть самоубийцы, которых такая погода не смущает? - Ты будешь смеяться, но есть. Профессиональные спортсмены, конечно, подождут, пока распогодится или откажутся от восхождения. У них организация на должном уровне: и управление из базового лагеря, и команда синоптиков, и медики на подхвате и специализированные «вертушки» для спасов. Но ведь на Абшу ходят и коммерческие экспедиции, и водят туда всяких фриков, которых, по идее, нельзя подпускать к горе на пушечный выстрел. Их организаторы экономят на всём, на чём только можно, включая баллоны с кислородом и верёвки. И нанимают гидами кого попало. Я один раз – не здесь, правда, а в Космо-каньоне – хотел сходить с такой экспедицией. Ка-ак на меня ихний сирдар дыхнул драконом – так я и съёбнул оттуда со сверхзвуковой скоростью. Но ладно ещё, если проводник - в хламину: может, он пьяный лучше, чем трезвый. Случается, эти упыри даже не уделяют достаточно времени для акклиматизации клиентов, что вообще из ряда вон. Типа, семь тыщ – не восемь, не «зона смерти», авось пронесёт. Соответственно, каждый день простоя из-за нелётной погоды бьёт им по карману. Ведь чем больше клиентов они стаскают на вершину и обратно – тем больше заработают. Кстати, ещё пятьдесят лет назад процент смертности при восхождении на Абшу достигал двадцати пяти. То есть, погибал каждый четвёртый альпинист, который пытался её покорить. Если отбросить сход лавин как основной фактор, то вторая по распространённости причина смерти – падение. Третья – переохлаждение и высотная болезнь. Генезис задумался. - М-м-м, понятно. Хотя, ни хрена не понятно. Я очень далёк от этого. У нас в Баноре даже не горы, а так – высокие холмы: древнющие пелагические образования, которые время сточило до такой степени, что дискомфорт наверху не ощущается. Разве что ветер с ног сшибает. Сефирот закинул в рот кусок сыра. - А меня увезли из Нибельхейма, когда мне звякнул пятак. Да и с Виллы Шин-Ра старались не выпускать. Я пару раз сбегал, но далеко не забирался. Поэтому я тоже полный нуб, лошара и чайник со свистком. Разве что смогу отличить ледобур от ледоруба и надеть «кошки» правильной стороной, - Сефирот ненадолго завис, уставившись в окно. – Нибельхейм, - повторил он задумчиво. – Гена… Не смотри на меня, как на шизофреника. Просто признайся честно: ты её слышал? Она тебя звала? Обещала мировое господство? - Слышал. Это то… существо, что напало на тебя в нибельхеймском реакторе? Сефирот задумчиво покивал головой: - Угу. Похоже, да. - Когда ты первый раз об этом сказал, я тебе не поверил, - признался Рапсодос. - Сейчас верю. - Я никому кроме тебя и Анджила об этом не говорил, чтобы меня не сочли сумасшедшим. Ходжо ведь спит и видит, как затащить меня в свой бестиарий. Блин… Я-то думал, что уничтожил её. - Может, есть другие? – предположил Генезис. Сефирот выразительно пожал плечами. - Чёт мне тут резко разонравилось, несмотря на северные надбавки. Как-то… не вовремя эта тварь выползла. Быстрей бы стих ураган, чтобы ты мог улететь в Мидгар и вытащить меня отсюда. - Тебе настолько не терпится от меня избавиться? – Генезис заломил бровь. - Сейчас покушаем, наладим связь с частью и я тебе покажу, насколько мне не терпится от тебя избавиться. Всё равно никуда мы с подводной лодки не денемся. - А ведь у нас в этом году могут совпасть отпуска. - И-и? - Махнём в Банору? Сефирот возвёл очи горе. Он бы с удовольствием «махнул» в Банору. Генезис так завлекательно описывал свою малую Родину, что менеджеры турагентств бледнели от зависти. Побывать в Баноре стоило хотя бы ради её знаменитых яблочных плантаций и катакомб. А, и папиной яхты. Генезис клялся выпросить у отца разрешение на её эксплуатацию. Но если раньше Сефирот мечтал просто сходить в море порыбачить, то сейчас его мысли вертелись в несколько ином направлении. На яхте «тестя» можно было бы славно поразвлечься вдали от посторонних глаз. Правда, кто будет стоять на вахте, пока они с Генезисом кувыркаются в койке? Призрак кошки, сдохшей в тридцать седьмом году?
Или же просто бросить где-нибудь якорь? Что Генка рассказывал про живописный атолл в форме полумесяца, куда не ступает нога человека и не заплывают даже экстремалы? А рассказывал он, что миделцы считают это место проклятым, и небеспочвенно: там действительно когда-то без вести пропадали туристы и мелкие рыболовецкие суда. «Хотя нечистая сила здесь явно ни при чём, - подытоживал Генезис. – Место тихое, так что, скорее всего, его просто облюбовал какой-то хищный монстр. А люди заступали на его территорию. Что, Сеф, мы вдвоём, втроём какого-то монстра не завалим?» Сефирот с трудом прогнал картину их с Генезисом совместного рандеву. Надо думать не о блуде окаянном, а о Страйфе, местонахождение которого ему на данный момент не известно. Может, он где-нибудь на базе пьёт чай с баранками и травит байки про Чёрного Альпиниста, а может, в трещине со сломанной ногой замерзает. Всё может быть. Сефирот всегда готовился к худшему. Чтобы потом не разочаровываться. - Ген… А… э-э… как это будет выглядеть? Не боишься, что твои родители – они… догадаются? Если абсолютно посторонняя тётка - Скарлетт – догадалась, чего уж говорить о родителях Генезиса, которые его как облупленного знают? А когда они пронюхают, что их единственное чадо предпочло себе подобного - у Генки начнутся крупномасштабные проблемы. В Мидгаре можно было довольно часто встретить в общественных местах мило воркующие (и не только!) однополые пары, но в провинции такие отношения воспринимались крайне негативно. (За исключением Вутая: в его культуре однополый секс и половые связи с несовершеннолетними издревле не считались чем-то зазорным и уголовно-наказуемым. А в глухих районах, по слухам, до сих пор практиковались оргиастические культы.) Генезис был единственным сыном и наследником главы богатой и очень влиятельной семьи. И в перспективе после смерти отца либо добровольного сложения им полномочий должен был возглавить клан Рапсодосов. Поэтому вопрос о продолжении рода встал ещё тогда, когда рыжий чертяка пешком под стол гулял. А когда у него появился интерес к противоположному полу – родители подыскали ему невесту: девушку из такого же богатого и влиятельного клана, причём тоже - единственную наследницу. Таким нехитрым образом отцы семейств решили объединить ресурсы. Генезис был об этом прекрасно осведомлён, родители не делали тайны из своих намерений. Также Генка знал, что в богатых семьях брак первенца или единственного ребёнка заключается строго по расчёту. Его с пелёнок приучали к этой мысли, поэтому решение родителей для него сюрпризом не стало и не шокировало, хоть и покоробило. Девушка была милая, скромная, добрая и воспитанная – просто ангел во плоти, только крылышек не хватает. Генезис с ней неплохо ладил, однако искры между ними не было. Но раз сказали: «Надо!» - значит, надо, и Генка смирился. Какой смысл ссориться с предками по пустякам и лишаться плюшек, положенных ему от рождения? Достаточно он насмотрелся, как семейство Хьюли еле сводит дебет с кредитом. Поэтому оставалось дождаться полного совершеннолетия и отправляться под венец. А вот что делать с супругой дальше, Генезис, хоть убей, не знал. Потому что ангелов… ну… их не трахают. Иногда богатое воображение рисовало ему картину первой брачной ночи. Молодая, по самую шею засупоненная в плотную ночную рубашку, полулежит на подушках и читает роман. Какой-нибудь классический, про сложные социальные отношения, конфликт поколений и несчастную любовь. А он, неловко попереминавшись с ноги на ногу, наконец, набирается духу и двумя пальчиками осторожно приподнимает подол ночнушки. И застенчиво интересуется: «Э-э… Приношу тысячу извинений, мадам, Вы позволите?» От этих видений Генезис начинал ржать, как умалишённый, а родители сердито ему пеняли: «Гена, запомни раз и навсегда: смех без причины – признак дурачины!» Они-то не знали, о чём сыночка думает. По их мнению, вопрос был решён, потому что Генезис был послушным ребёнком. Многоуважаемые Аристид и Аглая Рапсодосы никак не могли предвидеть, что однажды сынок включит телевизор - посмотреть вутайские новости, увидит Сефирота – восходящую звезду Компании «Шин-Ра» - и потеряет голову. И всё его послушание как ветром сдует. В другое время отец бы с пониманием отнёсся к желанию сына начать военную карьеру, но шла война и служба в армии грозила отправкой на фронт. Пуля же, как известно, дура. Полковник в отставке Аристид Рапсодос был стопроцентным реалистом. Он вложил в Генезиса душу, силы, время и деньги, воспитывая достойного преемника. И парень-то не подкачал! И умненький вырос, и разносторонне одарённый, и не ленивый, и внешними данными его природа не обидела. Объективно: если Генезиса убьют – это будет невосполнимая утрата. Мало того, что они с женой прикипели к мальчишке - они уже немолоды, чтобы поставить на ноги ещё одного ребёнка. Аристид Рапсодос предложил компромиссный вариант: «Я организую тебе должность в тыловом подразделении или в штабе, так что будет тебе армия, если ты очень сильно этого хочешь». Генезис возразил, что быть тыловой или штабной крысой – не комильфо, он хочет стать СОЛДАТом, убыть на фронт и затмить славой героя Сефирота. Который, судя по внешнему виду, его ровесник (если не младше), а уже командует войсковыми соединениями. Всё! После такого заявления дорожка Генезису была одна: под домашний арест, коему предшествовала профилактическая беседа. Папенька немного побушевали, но в конце концов остыли и опрометчиво решили: вот посидит сынуля немного под замком и выветрится дурь из его головы. Отрезвели родители только тогда, когда Генезис совершил побег из-под стражи, прихватив фамильный меч Рапсодосов и своего верного кунака Анджила Хьюли.
От флегматичного пацифиста Анджила таких каверз никто не ожидал. Джиллиан Хьюли пребывала в панике и растерянности. Если Генезис был боевым и пропагандистским крылом ОПГ, то Анджил держал общак. Каким-то образом заключённый умудрялся незаметно передавать малявы из хаты на волю, а Анджил всё время его отсидки готовился рвать когти. У обоих беглецов волшебным образом оказались собранные вещмешки, запас продовольствия и деньги для проезда на континент. Поднятые по тревоге местные власти блокировали транспортные узлы, однако план «Перехват» результатов не дал. Как позже выяснилось, Анджил и Генезис ушли морем с контрабандистами, у которых имелась перевалочная база в банорских пещерах. В ходе проведения оперативно-розыскных мероприятий было установлено, что в свободное от учёбы время тихоня Анджил Хьюли подрабатывал у контрабандистов грузчиком и информатором. А маменьке врал, что раздаёт на вокзале газеты и расклеивает объявления. Джиллиан Хьюли от такой новости попыталась брякнуться в обморок, но вспомнила об отце Анджила и отложила обморок на потом. Ну-с, папаша! В воспитании сына участия не принимал, алименты не платил, поэтому хорош там, в Мидгаре, расслабляться! Если пацаны действительно намереваются стать СОЛДАТами – ловить их следует не в мидгарских трущобах, а на пороге приёмной комиссии Департамента Общественной Безопасности Компании «Шин-Ра». С целью отработки данной версии Джиллиан позвонила Холландеру и сообщила, что объекты «G1» и «G2» сбежали и могут попытаться устроиться на службу в ведомство Хайдеггера. Чему приёмные родители «G1» отнюдь не рады. Холландер попросил её пока держать их разговор в тайне от Рапсодосов и пообещал прозондировать почву. Через пару часов Холландер перезвонил и сообщил, что подозрения Джиллиан оправдались: «G1» и «G2» успели не только сдать документы в приёмную комиссию, но и пройти вступительные испытания и показать такие результаты тестирования, что их моментально взяли на карандаш. Президент затребовал их личные дела для ознакомления, и сейчас написал в корпоративном чате, что ждёт его, Хайдеггера и Ходжо на экстренное совещание. Есть вероятность, что президент даст команду реанимировать проект «Дженова-G». А это – в их интересах. Но отнюдь не в интересах Рапсодосов, у которых изымут перспективный образец, да ещё и посредством изъятия оного могут наложить лапу на яблочный бизнес. «Выбирай, Джил, чья рубашка тебе ближе к телу, - присовокупил Холландер грубо, но честно. – Если проект возобновят, у тебя будет шанс с почестями вернуться в Мидгар. Поэтому чем позднее Рапсодосы узнают – а они всё равно в итоге узнают – где сейчас находится их сын – тем нам обоим выгоднее. У них достаточно связей, чтобы забрать Генезиса. А он - гораздо более интересный экземпляр и может превзойти Сефирота. Тогда Ходжо будет посрамлён. Мы с тобой схватили удачу за чупрыну, сейчас главное – не упустить её!» Джиллиан Хьюли излишней наивностью не страдала. «Думаешь, Аристид Рапсодос - дурак и не догадается, где надо искать Генезиса? Я удивлена, как ему эта мысль ещё в голову не пришла». – «А ты подбрось ему идею поискать Генезиса в Вутае. Мотивируй тем, что парень побоялся отсвечивать в присутственных местах, где его гарантированно вцепят, и подался сразу на фронт. Логично же?» Джиллиан мялась недолго. Цинизма и беспринципности у неё хватало с избытком, мысль о загубленной карьере много лет не давала покоя, а нищенствовать надоело. Она выполнила просьбу бывшего любовника и направила Рапсодосов по ложному следу. Когда те поняли свою ошибку – Генезис уже прошёл обработку Мако, подписал контракт с Компанией и имел отличный послужной список. Его заслуги особо подчеркнул сам (!!!) герой Сефирот, который был для Артура Шин-Ра авторитетом. Поэтому сдавать Генезиса родителям он не собирался. Рапсодосы проглотили пилюлю. А что ещё им оставалось делать? Любить Генезиса меньше они не стали и всё лелеяли мысль, что когда-нибудь тот оставит службу, женится и порадует их внуками. Джиллиан Хьюли заверяла, что при соблюдении медицинских стандартов мужские особи после обработки Мако сохраняют фертильность. Сефирот неоднократно бывал свидетелем того, как родители по телефону настойчиво выедают Генезису мозг. Однажды тот психанул: «Ладно, ладно, ищите жертву, договаривайтесь с ней. Я сделаю ей детей и признаю их своими, но большего не просите». Родители Генки возмутились: дескать, нельзя без штампа в паспорте, срамотища-то какая, что люди скажут? Банорские нравы были достаточно строги… - Боюсь, - честно признался Генезис. – Я готов на весь мир закричать о своей любви, но сейчас мы не в том положении, чтобы открыто фрондировать. В случае обострения мне понадобится поддержка семьи, особенно финансовая. А тебе понадобится поддержка армии. Ты её кумир, но у большинства солдат и офицеров крайне косное, ортодоксальное мышление. Ты сразу упадёшь в их глазах, невзирая на былые заслуги. Мы должны соблюдать осторожность. Вот когда выиграем эту партию – тогда можно наплевать на общественное мнение. Победителей не судят. - А если проиграем? - Мы обязаны выиграть, - твёрдо возразил Генезис. – Я не приемлю других вариантов. - Ты оптимист. Не знаю, хорошо это или плохо. Сефирот поднялся и ушёл в кладовую. Вернулся с полевой радиостанцией – допотопной, зато надёжной и простой в обращении – ребёнок справится. Эта техника безотказно работала в самых скотских условиях. Но на лице Лучшего всё равно читалось недовольство. - Аккумулятор сел, - посетовал он. – Я поставил его на зарядку, но нужно выждать хотя бы полчаса. - Чем в это время займёмся? – Генкины губы зазмеились в коварной и провоцирующей ухмылке. - Лично я вымою посуду, а ты можешь стол протереть, - невозмутимо ответил Сефирот и демонстративно встал к искусителю спиной. …Когда посуда и столовые приборы были до блеска надраены и размещены на сушилке, Сефирот обернулся, чтобы осведомиться, почему Генезис не произнёс ни слова за время помывки. Брови его удивлённо поползли вверх, глаза загорелись предвкушением. Генезис восседал в кресле в углу. Голый. Хотя нет – форменные сапоги он оставил…
***Продолжение следует***
Цепной пёс Кровавого Режима, Тиран и Самодур (с)
Господа! Я циник, пошляк, издеватель и извратитель. Я обо... (глагол опущен) и светлых и тёмных, и буду заслужено бит и теми и другими. (А. Свиридов)
…Что за бесовщина? Забытая на столе кружка, мелко дребезжа, двигалась по столешнице, подползая к краю. Генезис округлил глаза и невольно приподнялся на локте. Дрогнувший пол избы, передавший амплитуду дивану, уложил его обратно. Подземный толчок. Потом ещё один, ещё и ещё.
На стене закачался портрет президента, а посуда на сушилке начала позванивать, подпрыгивая. Генезис перевёл взгляд на Сефирота. Т-щ генерал, упираясь ладонями в диван по обе стороны его головы, внимательно смотрел на потолочную лампочку. Провод, на котором та крепилась, описывал круги. В следующий миг Генезиса сволокли с дивана, ещё секунда – и они с Сефиротом заняли позицию в дверном проёме, ведущем в сенцы. Любовный пыл угас как по мановению волшебной палочки. - Землетрясение, - объяснил Сефирот напряжённым тоном. - Магнитуда небольшая, где-то четыре, пять баллов. Но вдруг? В санузле опять что-то упало и покатилось. Сефирот выразительно закатил глаза. Ну что делать с этим стаканчиком для зубных щёток – саморезом к полке прикрутить? Пол шатнулся ещё несколько раз и замер. Посуда перестала звенеть. Портрет президента так и остался висеть перекошенным. Неуправляемая кружка затормозила, дециметра не доехав до края столешницы. Генезис сделал шаг назад, но Сефирот ухватил его за руку и притянул к себе. - Подожди. Могут быть повторные толчки. Первые пять лет Клинок Корпорации прожил в сейсмически активном районе, и кое-какой алгоритм действий при землетрясениях осел в его голове. Один раз Нибельхейм тряхнуло достаточно сильно, чтобы на Вилле Шин-Ра попадали люстры, и обрушились стеллажи с книгами в подвальной библиотеке. Сефирот отлично помнил, как Ходжо схватил его, трёхлетнего спиногрыза, в охапку и помчался к выходу, а вокруг сыпались картины, предметы антиквариата и куски штукатурки. Уже в холле первого этажа профессору прилетел в голову плафон потолочного светильника, но очкарик, не сбавляя скорости, выбил перекосившуюся входную дверь и выскочил на лужайку перед особняком. Эта картина – пляшущая под ногами земля, раскачивающаяся как маятник водонапорная башня и напуганные пейзане, отбегающие подальше от домов – навсегда отпечаталась в памяти Сефирота. Как и окровавленное лицо Ходжо. Тот, ссадив его на траву и приказав никуда не отходить, оторвал подол халата и прижимал ткань к ссадине на голове. Возможно, в тот день Гнилозубка спас ему жизнь. Сефирот недолюбливал Ходжо, но признавал, что иногда тот бывал довольно сносным «отцом». Несколько минут царила настороженная тишина. Дальнейших афтершоков не последовало. Сефирот рискнул выдохнуть и отпустить косяк. - Пронесло, - вполголоса констатировал Генезис. - Нас – да. Других - не факт, - Сефирот опустил глаза. В другое время он бы посмеялся. Генезис – голый и в сапогах, сам он – с приспущенными до колен штанами и нижним бельём. Цирк, да и только. Как он умудрился доскакать до двери и не упасть, будучи практически стреноженным? Ещё и Генезиса на буксире тянул. Вот что страх животворящий делает! Ладно, не страх – инстинкт самосохранения… Сефирот рывком привёл нижнюю часть своего гардероба в пристойный вид и метнулся к радиостанции. О трещине в фасаде главного здания части он ни на миг не забывал! Сразу по прибытию к месту службы он наклеил на неё бумажный «маячок» и каждое утро с упорством параноика проверял его целостность. Не дай Богиня, трещина разошлась от сотрясения. Тогда здание можно смело объявлять подлежащим сносу, и заколачивать входную дверь. А если стена рухнула? Об этом Сефирот даже думать боялся, потому что отвечать за гибель и увечья личного состава придётся ему. Он даже знал, что скажет Хайдеггер на его вялые попытки оправдаться: «Если ты видел трещину в несущей стене, почему не перекрыл доступ в аварийное помещение?» И ведь формально толстопузый будет прав. Никто не посмотрит, что он и его предшественники написали горы рапортов, обращая внимание руководства на проблему. И что на территории части тупо нет свободных корпусов, чтобы перебазироваться туда. Им пятнадцать тысяч кирпичей выделили? Выделили. Ещё вопросы будут? Как-то все эти напасти… слишком дружно и одновременно посыпались. Права была Эльмира: «Беда не приходит в одиночку». Золотые её слова! Сначала Генезис с известием о Деградации и возможных кознях тандема Пупс – Гнилозубка. Затем - буря столетия. Подозрительное молчание Страйфа. Голос неизвестной твари из Нибельхейма. Теперь извольте: землетрясение. Ни раньше, ни позже. Оно окончательно смешало все карты и грозило порушить хитроумно выверенные планы возвращения в Мидгар. Сефирот совершенно не удивлялся отсутствию предупреждений в СМИ. Будучи немного осведомлённым о работе сейсмологических служб, он знал, что оборудование и техника прогнозирования землетрясений несовершенны, а показатели, позволяющие предсказать начало катаклизма, при всём их многообразии неоднозначны. Активный же забор Мако из недр Планеты и вовсе сводил попытки такого прогнозирования на нет. В спорных ситуациях сейсмологи (по прямому указанию властей) уклонялись от конкретных предупреждений, дабы не вызвать панику среди населения. Если военный городок и часть стояли в эпицентре – можно было открывать шампанское и радоваться благополучному исходу. Но если эпицентр находился в горах, окружающих Модеохейм, назревали серьёзнейшие проблемы. И дело было даже не в Страйфе и возможном сходе лавины на базовый лагерь альпинистов. Сефироту сложно было представить интенсивность подземных толчков в городе и уж подавно – в районе самого горного массива, равно как прикинуть область их распространения, зависящую прежде всего от глубины очага. Готовился он по устоявшейся привычке к худшему: к жертвам, масштабным разрушениям, усугублённым бураном и, как следствие, необходимости создания оперативного штаба для ликвидации последствий ЧС. Возглавить который - внимание! - придётся Генезису Рапсодосу как врио начальника Департамента Общественной Безопасности. У него самого таких полномочий нет.
(Да, Сефирот спокойно, если не сказать, равнодушно относился к гипотетическим жертвам стихии. Сейчас они и вовсе казались ему некой абстракцией. Беспокоился он лишь за сохранность своей шкуры и за целостность инфраструктуры, необходимой для организации спасательных работ. Он был военным, он был руководителем, он был циником, и он обязан был в любой, самой гиблой ситуации, не терять головы и не поддаваться эмоциям. Если бы он принимал близко к сердцу все проблемы, которые валились на Гайю вообще и на корпорацию - в частности, он давно бы уже с горя спился или застрелился.) Если его опасения подтвердятся, Генезис надолго застрянет в Модеохейме. Сильно ликовать по этому поводу не стоит. Они не смогут встречаться так часто, как им хочется, без риска быть пойманными с поличным и стать объектами слухов и сплетен. А вот Хайдеггера за это время с помощью лечебной Материи поставят на ноги, что сильно осложнит задачу по дезертирству с континента. Но служба есть служба. Сефирот всегда ставил интересы службы превыше личных, поэтому смирился. Если Генезис нужнее здесь, чтобы подвести итоги буйства матушки-природы – да будет так. А он найдёт другой способ вырваться отсюда. Даже если для этого ему придётся реализовать самые невероятные фантазии Скарлетт. Что, изменить Генке? Чудесное начало романтических отношений… В этот момент рука Генезиса легла ему на плечо, и Сефирот мимолётно прижался к ней щекой, одновременно потянувшись за пачкой сигарет и зажигалкой, лежащими на столе. Он был уверен, что Генезис сейчас думает о том же. В критических ситуациях их мысли и соображения относительно дальнейших действий неизменно совпадали. …Генезис слегка поотстал, делая рейс до стула, где развесил одежду. Поскольку он являлся военнослужащим, полное облачение заняло у него не более тридцати секунд, после чего он присоединился к сокамернику, на ходу застёгивая ширинку. Сефирот как раз вставлял аккумуляторную батарею в отсек, неловко пытаясь попасть штырьками в отверстия замка. Он явно знал теорию, но никогда не проверял её на практике. Наконец раздался щелчок замка, возвещая о фиксации батареи. - Надеюсь, котик, ты впихнул её правильной стороной, - мрачновато сострил Рапсодос. - Я уже до усёру рад, что она не рванула при зарядке, цыпа, - подыграл Сефирот и с постной физиономией уставился на тангенту, которая при попытке взять её развалилась по стыку на две части. - Даже техника, с-сука, против нас, - Сефирот вытряхнул из пачки сигарету, но вспомнил, что Генезис ненавидит табачный дым, вбил её обратно и оттолкнул сигареты подальше. Давно пора завязать с вредной, экономически невыгодной привычкой. - Ладно. Спокуха, товарищ генерал. И не из такого дерьма выбирались. - Я, блядь, спокоен. Я пиздецки спокоен. Подайте-ка мне изоленту, тащ полковник. - Где она? - В «тревожном чемодане». - Угу. А чемодан где? - В шифоньере. - Что же ты его в стиральную машину не положил? - Гена! Много текста! Генезис полез в шифоньер, выволок оттуда армейский вещмешок с биркой, распустил узел и ремни на горловине и засунул руку внутрь. Но быстро понял, что таким макаром будет копошиться в недрах вещмешка недели две, и просто вывалил его содержимое на пол. У Сефирота болела голова о гарнизоне, а у Генезиса весь Департамент Общественной Безопасности остался без глазу, как легендарное дитя у семи нянек. Пока Пупс валялся на больничной койке, ответственность за работу Департамента лежала на нём, и ему это решительно не нравилось. Не потому, что он был плохим руководителем, а потому, что ненавидел разгребать чужие косяки, осознавая при этом своё бессилие. Ни одно его распоряжение не исполнялось чётко и в поставленные сроки. Рапсодос просто диву давался, как Департамент ещё функционирует с таким подходом сотрудников к должностным обязанностям. Генка и сам был в некоторой степени распиздяем, но его распиздяйство было направлено исключительно на оптимизацию рабочего процесса и улучшение условий труда. То есть фактически считалось таковым лишь в глазах вышестоящего руководства, зацикленного на беспрекословном соблюдении инструкций и формализме. А Хайдеггер, видимо, просто научился забивать… в смысле, философски относиться к нерадивости подчинённых. Пока бюрократическая машина со скрипом, но работала, ничего менять в ней не собирались. Департамент остро нуждался в реформах, в притоке свежей крови. Точнее, мозгов. Вот если бы кресло Отто Юльевича занял Сефирот Винсентович! Генезис сладко вздохнул и позвал генерала, шаманящего над радиостанцией: - Эй, Сеф! Лови! – и бросил ему катушку изоленты. Сефирот поймал. Генезис нагнулся, чтобы подобрать рассыпанные пожитки, и тотчас расплылся в довольной улыбке. Отложил находку на подоконник, завязал вещмешок и сунул его назад в шифоньер. До землетрясения Генезис пребывал на распутье. Сам толком не знал, чего ему надо и как лучше поступить. Такая дезориентация случалась с ним крайне редко, последний раз – в далёком детстве. Логика всегда брала верх, причём очень быстро. С одной стороны он понимал: чем раньше он попадёт в Мидгар, тем быстрее вызволит Сефа с каторги. Это реально, лишь пока Хайдеггер нетрудоспособен и не сможет втыкать палки в колёса. С другой, он только начал получать своё и не хотел покидать Сефирота. Мозг голосовал за первый вариант, сердце – за второй. Землетрясение расставило всё по местам. Он останется, чтобы оценить последствия катастрофы, доложить о ситуации президенту и обеспечить комплексное взаимодействие экстренных служб. Это его обязанность, прописанная в присяге, и он выполнит свой долг, как бы ни хотелось ему поскорее заняться реабилитацией Сефирота.
Цепной пёс Кровавого Режима, Тиран и Самодур (с)
Господа! Я циник, пошляк, издеватель и извратитель. Я обо... (глагол опущен) и светлых и тёмных, и буду заслужено бит и теми и другими. (А. Свиридов)
Теперь по делу ) Ваши тексты настолько живые,жизненные,что погружаясь в них, начинаешь верить в то,что люди со страниц ваших работ,реальны,проживают где то рядом свои жизни )
Любой ваш текст, всегда интересен, легко читается, герои настолько невероятно прописаны, что порой ловишь себя на смутной уверенности,что они такими и были задуманы,там...в играх"фильмах"
Есть авторы, которые рассказывают читателю истории.Да. Хорошие истории.Но...Вы.Ваши работы, рисуют чудесные картины в воображении читателя и тонко,с юмором,поясняют,что же на них нарисовано.
Улетно и иронично Пародия на армейскую службу) А может быть и не пародия вовсе) Интересно наблюдать за тем,как вы описываете служебные неприятности,курьёзы,уставные и неуставные взаимоотношения))
Спасибо! Я искренне рад, что кто-то возвращается к моим работам. Значит, не зря стараюсь.)
ЦитатаDarthmeatrus ()
Серьёзно,чтобы открыть текст нужно отправить 18 сообщений ? Хахаа)
Хм... Похоже, я налажал с настройками.
ЦитатаDarthmeatrus ()
Ваши тексты настолько живые,жизненные,что погружаясь в них, начинаешь верить в то,что люди со страниц ваших работ,реальны,проживают где то рядом свои жизни )
Дело в том, что я воспринимаю персонажей не как компьютерную анимацию, а как живых людей. Поэтому хочется наделить их человеческими чертами, со всеми человеческими тараканами и слабостями.
ЦитатаDarthmeatrus ()
Любой ваш текст, всегда интересен, легко читается, герои настолько невероятно прописаны, что порой ловишь себя на смутной уверенности,что они такими и были задуманы,там...в играх"фильмах"
ЦитатаDarthmeatrus ()
Бывало и так,заходишь в фикбук,а там "продолжение" от ВАС.
Увы, но на фикбуке больше ничего выкладываться не будет. На то есть причины. Теперь все тексты будут выложены здесь, и я их, соответственно, планирую разбавить музыкой, картинками, клипами, а в перспективе - бжд-косплеем.
ЦитатаDarthmeatrus ()
У вас интересное чувство юмора.
Скорее, очень сильная профдеформация.)
ЦитатаDarthmeatrus ()
Некоторыми фразочками даже пользуюсь время от времени)
Правда? Значит, тем более не зря стараюсь.
ЦитатаDarthmeatrus ()
А может быть и не пародия вовсе)
Нет, не пародия.) Всё, что я описываю, взято из реальной жизни. Описываются как ситуации с моим участием, так и ситуации, в которые попадали сослуживцы. Ещё раз спасибо за тёплый отзыв! Продолжение историй обязательно будет.
Цепной пёс Кровавого Режима, Тиран и Самодур (с)
Господа! Я циник, пошляк, издеватель и извратитель. Я обо... (глагол опущен) и светлых и тёмных, и буду заслужено бит и теми и другими. (А. Свиридов)
Цитата Darthmeatrus () Ваши тексты настолько живые,жизненные,что погружаясь в них, начинаешь верить в то,что люди со страниц ваших работ,реальны,проживают где то рядом свои жизни )
Дело в том, что я воспринимаю персонажей не как компьютерную анимацию, а как живых людей. Поэтому хочется наделить их человеческими чертами, со всеми человеческими тараканами и слабостями.
Огромное спасибо за ваши истории, подсела на них крепко. Причем канона не знаю совсем)) ваши герои настолько настоящие, что дух захватывает, проникаешься ими сразу и навсегда)
Данный сайт создан исключительно для ознакомления, без целей извлечения выгод имущественного характера. Все материалы, размещённые на нём, являются собственностью их изготовителей (правообладателей) и охраняются законом.
При публикации на сайте/форуме материалов с других ресурсов ссылка на источник обязательна. Размещение материалов, содержащих прямой запрет на публикацию где-либо, кроме ресурса правообладателя, недопустимо.
Права на персонажей телесериала «Звездные врата: Атлантида», фото-, видео- и аудиоматериалы, полученные в процессе его создания, принадлежат MGM. Запрещается их копирование и коммерческое использование, а также коммерческое использование любой информации, опубликованной на сайте/форуме «Корабль-улей рейфоманов. Дубль 2». При публикации материалов данного сайта на других ресурсах обязательна ссылка на его адрес: www.cradleofwraiths.ucoz.ru.
Администрация сайта предупреждает, что некоторые страницы форума содержат материалы, не рекомендуемые для просмотра лицам моложе 18 лет. Каждая публикация такого материала содержит предупреждение о его характере. Администрация не несёт ответственности за преднамеренное нарушение лицами, не достигшими совершеннолетия, запрета на просмотр материалов с рейтингом 18+.
