Пол:
Группа: Свои
Сообщений: 141
Репутация: 55
Замечания: 0%
Статус: Отсутствую
| Название: Спящий Красавец
Фендом: Звездные Врата. Атлантида
Автор: Azantyl
Рейтинг: R (графическое описание жестокости)
Жанр: Гет, Драма, Даркфик, Пропущенная Сцена, Фантастика
Размер: Мини
Статус: закончен
Персонажи: Рейф-Учёный/Трибал
Дисклеймер: фанфик не создан с целью извлечения выгоды, права на персонажей принадлежат создателям фильма и сериала.
Описание: своего рода пропущенная к 9 серии 2 сезона «Aurora». Рассказ о Рейфе, проникшем на крейсер «Аврора» и о Трибал, девушке место которой он занял в капсуле стазиса. И о странном его к ней отношении.
Предупреждение: уважаемые читатели я не приветствую критику, поэтому убедительная просьба – не стоит писать о недостатках работы.
Корабль Древних – странное место.
Здесь уже более десяти тысяч лет властвует запустение.
Но разгромленные и захламленные отсеки ещё хранят память об экипаже.
И ни беспорядок, ни слой пыли, покрывающей буквально всё вокруг, не в силах её стереть.
Она всё равно проступает. Рвется из-под слоя забвения, в котором похоронили её неумолимые века.
Эту память можно даже прочесть. Если знать – как. Если уметь видеть сокрытое и мыслить в четырёх измерениях. Если обладать воображением. Тем самым воображением, которое и отличает Солдат от Офицеров.
Поэтому, исследуя этот корабль, Рейф позволяет себе проникнуться царящей на его борту атмосферой.
Прогуливается по свободным от обломков коридорам. Переходит из одного отсека в другой, иногда подолгу задерживаясь рядом с оборудованием и с интересом рассматривая обломки управляющих кристаллов.
А утолив жажду научных изысканий оставляет в покое повреждённые пульты и консоли управления и идёт дальше. Звук его шагов эхом отдается в пустоте. Подошвы тяжёлых сапог поднимают с пола облачка пыли.
Древность и полумрак делают «Аврору» похожей на корабль-Улей. Те же неосвещённые коридоры и просторные залы. То же отражение звука от окружающих поверхностей и случайное прикосновение воздушных потоков.
Обманчивое сходство заставляет задуматься. Попытаться представить – каким этот корабль мог быть до того, как превратился в развалину, обречённую вечно дрейфовать в бескрайнем космосе?
Увиденное позволяет составить общую картину, а воображение уже дорисовывает её. Восполняет пробелы и будто отбрасывает Рейфа на тысячи лет в прошлое. Туда, где обстановка была совсем иной.
…где все было залито холодным голубоватым светом, равномерно растекавшимся по палубам корабля. Где помещения, в которых не оставили места тени, сияли стерильной чистотой. Панели на полу и стенах выглядели новенькими и сияющими. Повсюду ярко горели огни консолей, запрятанных среди элементов декора…
Следуя за воображением незваный гость находит протяжённый зал с высоким потолком, теряющимся на недостижимой высоте, в полумраке. И всё его невообразимое пространство заполнено рядами стазисных камер.
Накрытые выпуклыми, стеклянными колпаками, торчащими из стен на манер диковинных стручков, они источают слабое голубое свечение – силовые поля активны и всё ещё защищают капсулы и их содержимое.
Количество стазисных камер только на этой палубе поражает воображение. И рассматривая их, Рейф чувствует себя так, словно оказался в громадном мавзолее… или в холодильник, до отказа забитом едой.
Беглая проверка показывает – все индикаторы жизни активны. Экипаж «Авроры» все ещё жив! В стазисе их хрупкие тела сохранялись долгие годы… не теряя, при этом, свои вкусовые и питательные качества.
Лицо Рейфа украшает жесткая усмешка. Отправляясь сюда, он не надеялся найти что-то действительно ценное. А наткнулся на «кокон» с едой, которая не будет сопротивляться. Он сможет накормить весь Улей!
Как же ему повезло, что стазисные камеры стойко противостоят износу, сохраняя работоспособность.
Воодушевленный хищник приближается к ближайшей капсуле, желая, что называется, снять пробу. Лично удостовериться в съедобности и качестве пищи, которую собирается преподнести своим сородичами.
Но его постигает жестоко разочарование. Заглянув под колпак, в источающее свет нутро саркофага, Рейф обнаруживает там старуху. Настолько древнюю, что ему кажется, будто она вот-вот рассыпается в прах.
Болезненную худобу и угловатость её тела не может скрыть даже офицерская униформа. Сухая, похожая на пожелтевший от времени пергамент, старческая кожа обтягивает покрытое морщинами, костистое лицо.
Тёмные круги под глазами отчетливо выделяются на фоне мертвенной бледности. Даже её волосы давно потускнели и выцвели, сделавшись не просто седыми, с нежно-белыми. Совсем как у него. Странное сходство.
Время не пощадило эту женщину, что наверняка была молодой и красивой, когда ложилась в стазис. А, впрочем, не удивительно. Только рейфы могут сохраняться сотни лет не меняясь. Древним такое не под силу.
Да, капсулы замедлили все процессы, но за тысячи лет ее организм вплотную приблизился к порогу смерти. И сейчас эта капсула – единственное, что поддерживает жизнь в истощенном до крайности теле.
С губ Рейфа срывается вздох разочарования. Экипаж «Авроры» не переживет транспортировки. А если ему, каким-то чудом, и удастся доставить их на Улей, он не сможет устроить пир, или даже просто сытную трапезу.
Жизненной силы, едва теплящейся в этих полуживых мумиях еле-еле хватить чтобы перекусить.
Немало огорчённый этим открытием Рейф собирается отойти от капсулы, но замирает на полушаге. Все ответы здесь, в голове этой женщины. Ему нужно лишь протянуть руку и вытащить их из ослабшего разума.
О да! Он все ещё может прикоснуться к тем тайнам, которые таит в себе «Аврора».
Усмешка вновь возвращается на лицо Рейфа, когда он простым нажатием клавиши открывает стазис-капсулу, так похожу сейчас на хрустальный гроб из сказки. Очень мрачная, искаженная параллель.
Потому что он – не Прекрасный Принц, который разбудит Спящую Красавицу поцелуем Истинной Любви. Он – Призрак Ночи и высосет жизнь из её бесчувственного тела, в котором едва заметны следы былой красоты.
И все же аллюзия происходящего настолько очевидна и, при этом, настолько естественна, что Рейф ощущает почти непреодолимое желание насладиться ею чуть дольше. Продлить ещё хотя бы на пару коротких мгновений.
Он склоняется над полуживой старухой. Рассматривает ее, чуть внимательнее, чем раньше. А затем прикрывает глаза, силясь оттянуть то мгновение, когда хищник и жертва наконец сольются воедино.
Ледяная ладонь Рейфа касается лица спящей. Скользит по щеке, исследуя узор морщин на поверхности землистой кожи, и постепенно смещается к подбородку. В его движениях сквозит странная нежность.
Он склоняется ниже, позволяя ей почувствовать легкое прикосновение его белых волос. Старуха судорожно вздрагивает, вдыхая их тревожащий, чуть пряный аромат, но ей не хватает сил даже на то, чтобы проснуться.
Да и что бы смогла сделать слабая, беспомощная женщина, умирающая от старости? Ничего. Никто бы не смог. Ни один человек, оказавшись в лапах хищника, был бы не в силах и слово из себя выдавить.
Рейф, меж тем, почти касается шеи женщины кончиком носа. Его ноздри трепещут, от предвкушения удовольствия. Что тут сказать? Древние вкусны. Вкуснее людей. А женщины Древних – вкуснее мужчин. Ему всегда нравились эти странные создания.
Он глубоко вдыхает её аромат и спавший дотоле голод пронзает его насквозь, мгновенно обращая в хищника. Желание вкусить сладость чужой жизни одерживает победу над въевшейся в подкорку тягой к играм.
Ладонь Рейфа добирается до груди жертвы. Острые когти вонзаются в плоть, выпуская пять ручейков темной, загустевшей крови. Влажные края кормовой щели раскрываются, а шип – наносит роковой удар.
Двое сливаются в смертной агонии удовольствия и в эти краткие мгновения она полностью принадлежит ему. Ведь вместе с потоком жизненной силы, покидающей тело женщины, в разум Рейфа вливаются видения...
Перед закрытыми глазами начинают мелькают обрывки воспоминаний. Зрительные образы, фантомные звуки и нечто ещё более впечатляющее – человеческие эмоции, соблазну которых невозможно противостоять.
Насыщаясь Рейф видит… ту девушку, которой когда-то была Трибал. Высокий рост, удивительно гармоничное сложение, подтянутая стройность безупречной фигуры, выгодно подчеркнутая униформой.
Белоснежная ткань жилета гармонирует с нежной, персикового оттенка, кожей обнажённых плеч и акцентирует внимание на острых ключицах и тонких руках с узкими запястьями и кистями изящной формы.
Ловкие пальцы девушки, уверенно сжимают информационный планшет, давно ставший частью образа строго офицера, который, при этом, удивительно гармонично сочетается с присущей ей женственностью.
Трибал хороша. Даже красива. Красива той чуждой красотой Древних, что приближается к совершенству.
Аккуратно уложенные локоны золотисто-русого цвета. Чёткие черты лица, широкие скулы аккуратный подбородок и большие серые глаза, смотрящие из-под пушистых ресниц со строгостью, даже с недоверием во взгляде.
Полные, чувственные губы упрямо сжаты, но их так и хочется коснуться кончиками пальцев…
...про таких девушек обычно говорят – «горячая штучка», но Рейф лишь фыркает по этому поводу, не открываясь от процесса питания. Человеческие мужчины. Да что они понимают в столь тонких вопросах?
У Трибал очень светлая красота. Такая и привлекает хищников. На подсознательном уровне. Иначе почему бы он выбрал именное её? Потому что она офицер и, как выясняется первый старший помощник капитана?
Конечно же нет. Ведь в тот момент он просто не мог этого знать. Эта древняя привлекает его. Настолько, что Рейф почти жалеет о том, что Трибал умрет слишком быстро и он не успеет изучить её спящий разум.
Но пока этого не случилось он может чувствовать её в своем разуме так, словно они растворяются друг в друге.
Он видит фрагменты прошлого и понимает – эта девушка как «Аврора». Полна тайн, которые хочется разгадать. Жаль мало времени. Мелькающие образы становятся все более беспорядочными и хаотичными.
Под конец Рейф видит… Трибал, бегущую по полю. Ее длинные русые волосы развеваются, отблескивая на солнце медью и золотом. Складки легкого, бело-голубого платья свободно текут и переливаются на ветру.
Она счастлива здесь и наслаждается каждым мгновением нескончаемого бега сквозь колышущиеся стебли травы. Мгновение радости превращаются в часы, а те, в свои очередь становятся днями, неделями, годами и, наконец – веками. И все это время для Трибал не существует ничего кроме ветра и тепла солнца на коже.
Рейф вместе с девушкой проживает застывшие во времени моменты, яркие как её улыбка…
…она угасает с ощущением сияющего счастья, похожего на стремительный полёт. Последние капли жизненных соков заполняют сосуды Рейфа, согревая холодное, не знающее ласки солнечных лучей, тело.
Рейф жадно поглощает их, наслаждаясь тем, как живительное тепло растекается по сосудам, постепенно достигая кончиков пальцев. Да ради этого вкуса, этого ощущения живет каждый хищник.
Но прежде, чем жизнь Трибал обрывается Рейф, словно повинуясь внезапному порыву, склоняется над ней и целует в лоб. Прикасается холодными губами к шершавой коже. Легко. Холодно. Летально. Поцелуй Смерти.
Прекрасный Принц убил Спящую Красавицу чтобы занять её место. Потому что понял кое-что очень важное. Тот иллюзорный мир грёз, в котором Трибал была всё это время, не мог быть создан лишь силами её разума.
Повторная проверка показывает, что её капсула оснащена нейронным интерфейсом, создающим обратную связь между процессором и мозгом. А это значит Древние не просто спят. Они наслаждаются грёзами.
И это дает ему шанс добиться большего, чем простое изучение памяти. Соединив интерфейсы капсул друг с другом он сможет создать общую сеть, в которой спящие смогут общаться, как если бы они находились в сознании.
Рейф ухмыляется, немного нетерпеливо, склоняясь над ближайшей панелью управления. Если ему удастся перепрограммировать виртуальную реальность он поставит экипаж «Авроры» в безвыходную ситуацию.
И они будут вынуждены использовать свой интеллект чтобы решить главную техническую проблему его народа. Усовершенствовать гипер-двигатель. А уж он найдёт способ распорядится этой разработкой. О да, он заставит Древних действовать на благо Рейфов!
Но для этого придется самому войти в систему, заняв место Трибал. Рейф слишком… сроднился с ней чтобы выбрать кого-то ещё. К тому же, с прагматической точки зрения она – второй офицер на борту.
Эта девушка имеет определенное влияние на капитана. Она его воспитанница. Почти дочь.
Сейчас Рейф рад тому, что эти двое – не любовники. Иначе ситуация вышла бы… хм, неприятной.
Отдав мысленное распоряжение Солдатам вернутся на корабль и атаковать всякого, кто приблизится, он вытаскивает высушенную оболочку из капсулы. Затем активирует нейроконтур и проворно забирается внутрь.
Натянутая поверх реечного каркаса эластичная пленка, упруго пружинит под каждым его прикосновением. Меняется в зависимости от положения тела. Обволакивает и принимает в себя. Идеальное место для сна.
Рейф позволяет себе расслабиться и закрывает глаза. Соскальзывает в сон, упокоенный под стеклянным колпаком стазис-капсулы. В сиянии холодного голубого света он выглядит удивительно… уместно.
Юноша с бледной, зеленоватого оттенка, кожей и белыми волосами. Заплетенные в дреды они разметались по светящемуся дну камеры, обрамляя совершенно неподвижное, но при этом, абсолютно живое лицо.
Такими же живыми кажутся и руки, скрещенные на груди. Пальцы с коричневыми когтями переплетены. Грудь медленно-медленно приподнимается в дыхании. Голубоватые веки с длинными и тёмными ресницами подрагивают.
Рейф спит. Ни дать, ни взять спящий красавиц из мрачной сказки.
Сказки, у которой не может быть счастливого конца.
Если красть – то миллион; если жениться – то на Богине; если завоевывать – то весь мир!
|
Хотя технически конечно правда - думал нашел еды на всех, оказалось - всего лишь перекус.
