|
Царь Скорпионов (tm)
| |
| investigator | Дата: Суббота, 08.09.2012, 18:39 | Сообщение # 1 |
*Оборотень в погонах*
Пол:
Группа: Администраторы
Сообщений: 4325
Репутация: 638
Статус: Отсутствую
| ЦАРЬ СКОРПИОНОВ
(альтернативно-исторический фарс)
Рамзес тут разошёлся; прыгнув на Кронштейна,
Он долго костью по балде ему стучал.
Схватил он с яростью за груди тётю Груню
И на спине их резко в узел завязал.
Меня ж проклятый фараон Рамзес Четвёртый,
Схватив за шкирку, в тёмный угол потащил,
А дальше… (нечленораздельный набор звуков)
Меня Рамзес, короче, вскоре отпустил…
СЕКТОР ГАЗА, «МУМИЯ»
Египет, 22 г. до н.э.
Консульство (1)
Марка Клавдия Марцелла Эсернина
и Луция Аррунция
- А, вот ты где, - сказал Гай Петроний, заглядывая в трибунскую (2) казарму. – А я тебя повсюду ищу.
Марк Сальвий Мурена отложил стиль (3) и дощечку для письма, изобразив на лице вежливое внимание.
…Говорят, что когномен (4) человека сам всё скажет за своего хозяина.
Возьмём Корнелиев Сципионов (5) : прямые, как палки, и грязь к ним не липнет.
Или, допустим, семейка Лициниев Крассов (6) . Худосочных там отродясь не водилось.
Или, например, Домиции Агенобарбы (7) – рыжебородые через одного.
Или, скажем, Клавдии Нероны (8) . Никого в этой жизни не боятся. Очень храбрые ребята из породы: «Всех убью, один останусь!»
Из той же серии: Эмилии Лепиды (9) и Клавдии Пульхры (10) – все, как на подбор, красавцы и красотки.
А посмотрите на Марка Туллия Цицерона (11) ! После тесного общения с этим язвительным правдолюбцем и склочником у слушателя появлялось стойкое ощущение, что его вплотную обстреляли сухим горохом из пращи.
Список можно продолжить, но, поскольку речь пойдёт не о тонкостях древнеримской ономастики, а о делах более земных, мы не станем тратить попусту время на предмет, досконально изученный и описанный специалистами. Уточним лишь, что Мурена свой когномен оправдал на сто процентов. С виду тихоня, глазёнки голубые, невинные и слегка печальные, как у афериста; с лица не сходит доброе, благожелательное выражение. Тихо, как мурена, он лежит-полёживает в своей норе, и вдруг выскочит, когда меньше всего этого ждёшь, да как оттяпает жизненно важную часть организма... Правда, в отличие от своей рыбы-тёзки, не отличающейся интеллектом, Марк Сальвий был очень умён.
По этой причине сослуживцы старались не нервировать Мурену. У него был слишком злой язык, а в глубине души таилось острое неприятие человечества. «Вы меня, пожалуйста, - говорил он, - в человеколюбии не упрекайте». Впрочем, редко кого из римлян той эпохи можно было попрекнуть излишним человеколюбием. Их, измотанных чередой гражданский войн, разрухой и проскрипциями (12) , уже ничто не могло напугать. Все привыкли выживать самостоятельно. Вот и Марк Сальвий – тот всегда выживал самостоятельно. И всех, кого выжил, - всех похоронили, а кое-чьих трупов вообще не нашли. А ведь в 22-ом году до н.э. ему было всего двадцать два года. По нынешним меркам – так, пустяк, но в те времена, когда тебя могли забрать в армию в неполных четырнадцать лет, а замуж выдать в двенадцать, юнец в двадцать два года вполне канал за зрелого мужа.
Мы благодаря стараниям кинематографистов привыкли считать Нерона (13) каким-то старым брюзгой. Между тем во время событий, описанных в романе «Камо грядеши», ему было всего лишь двадцать семь лет. Та же история с Гаем Калигулой (14) , которого убили в двадцать девять лет. А батюшка Калигулы Германик Цезарь (15) в двадцать девять командовал легионами и вёл успешные боевые действия против германских племён. Ну… относительно успешные. Цицерон выиграл первый уголовный процесс в двадцать шесть лет. Гней Помпей (16) получил прозвище «Великий» за военные заслуги в двадцать четыре года. Гай Октавий – будущий принцепс (17) Октавиан Август (18) – в девятнадцать лет собрал на собственные средства войско и начал борьбу за наследство Юлия Цезаря (19) . Молодёжь… А вообще, надо заменить, в эпоху принципата (20) лозунг «молодым везде у нас дорога» приобрёл некоторую актуальность...
Но у нашего Марка Сальвия, не испорченного воспитательными методами родителей, стремление к бранным подвигам отсутствовало, как таковое. Конечно, как подобает юноше из сенаторского сословия, он изучал и военное дело, и основы фехтования. Но, не чувствуя склонности ни к первому, ни ко второму, присутствовал на занятиях только из уважения к отцовскому авторитету. В пылу боя ему было абсолютно безразлично, чем драться – мечом или лопатой. Вместо этого у него была хорошо развита коммерческая жилка. Марк Сальвий был прирождённым экономистом и мог с точностью до квадранта (21) предсказать цены на зерно в будущем году и высчитать совокупный доход с отцовских латифундий.
Конечно, Марк Сальвий Мурена-отец уважал сыновни таланты, но ему нужен был не диспенсатор (22) и не вилик (23) в заморских поместьях; ему нужен был продолжатель традиций рода Сальвиев, и таковой продолжатель виделся ему именно в Марке-младшем. Ибо Марк был старшим сыном, то есть, потенциальным главой семьи. На возражения Марка-младшего, что, дескать, у него есть ещё два брата, которые охотно займутся «почётной карьерой», когда немного подрастут, папаша отвечал твёрдо и беспрекословно, как истинный сын Рима:
- А будешь вякать – пасть порву.
И ведь порвал бы! Марк-младший нисколько не обольщался насчёт гуманного римского права, дающего патер фамилиасу (24) неограниченную власть над жизнью и здоровьем собственных детей. Поэтому он решил действовать не по-римски лукаво. Потомки Квирина (25) – они как-то особой хитрозадостью не отличались, предпочитали рубить с плеча. Так вот, Марк сказал отцу, что «почётная карьера» не вяжется без образования. Папа, не чуя подвоха, наивно уточнил, где бы сыночка хотел шлифовать знания, полученные в школе. Марк ответил, что бредит мечтой об Александрии.
Папаша поморщился. Египет после смерти последней царицы династии Лагидов – Клеопатры VII (26) – перешёл в собственность рода Юлиев, и лицам сенаторского сословия требовалось личное разрешение принцепса, дабы без помех вступить на берега страны пирамид. Формально Марк пока ещё числился во всаднической центурии, но папа подстраховался и потелепался к Августу на приём. Несмотря на то, что ненавидел эти визиты. Ему казалось, что Август пытается его загипнотизировать, что сейчас он раскроет рот и начнёт вещать, как Кашпировский: «Даю установку: один, два, три…» Но он пересилил себя и выкоклюшил у принцепса добро на поездку сына в Александрию.
…Едва ступив на землю Египта, Маркуша радостно потёр руки. Естественно, ни о какой дальнейшей учёбе он не помышлял. Поездка в Египет нужна была ему лишь для того, чтобы избавиться от отцовского надзора. Он взял ссуду у одного александрийского менялы и занялся частным предпринимательством.
Смекалка, безжалостность, предприимчивость и нюх на наживу позволили Марку не только выбить место под солнцем, но и стать акулой большого бизнеса. Фортуна – богиня удачи – и Меркурий – бог торговли и барыша – весьма благоволили юноше. Работа в его руках не просто спорилась – горела. Он торговал зерном, открывал мануфактуры, выращивал папирус, скупал земельные участки и строил дома – от шикарных особняков до времянок-инсул (27) ; он даже наладил добычу жемчуга в Красном море и экспортировал его во все уголки известного тогда orbis terrarium (28) . Поэтому местные жители из числа говорящих по-латыни дали Мурене прозвище «Маргарита» (29) . Марк присоединил прозвище «Маргарита» в качестве агномена (30) к своему имени. И подписывался в деловых бумагах он не иначе как «Маргарита», и знали его в деловых кругах как «Маргариту».
Но пресловутая «Маргарита» недолго помогала ему блюсти инкогнито. Какой-то ишак вломил Марка отцу, и тот отправил в Египет пяток верных вольноотпущенников, которые поймали сынульку на месте преступления и отволокли в Рим.
Разразился грандиозный скандал. Мало того, что все богатства, нажитые Марком в Египте непосильным трудом, по закону считались принадлежащими папаше. Батюшка орал, что карьера купца пристала юноше всаднического (31) , но никак не сенаторского сословия, «а ты дожил до того, что стал якшаться с вольноотпущенниками», и вообще, «маны (32) предков покинут свои могилы, если увидят, чем ты занимаешься», и «осужу и казню отцовской властью, если не одумаешься!»
Братовья купались в сенсации, ожидая расправы над блудным родственником. Но Марк оказался умнее и, состроив скорбное лицо, лил слёзы в три ручья, громогласно каялся, бил себя в грудь, падал на колени, рвал на груди тунику и спускал тогу с плеч. Словом, «козырял» по полной программе. А сам искоса поглядывал на лица осуждающих его родственников: произвёл ли спектакль впечатление? Судя по тому, что свидетели рыдали в голос и хором умоляли батюшку о снисхождении, Марк явно шёл на «Оскара» в номинации «Лучший актёр».
Вскоре папаша выдохся и подобрел.
- Ладно, - сказал он, отдуваясь. – Прощаю на первый раз. Но теперь займёшься «почётной карьерой». Или пеняй на себя, – прогоню из дома.
«Почётная карьера», позволяющая юноше из сенаторской семьи последовательно пройти все ступеньки административной лестницы и в итоге отправить консулат, как правило, начиналась со службы в армии с должности военного трибуна-латиклава (33) . То есть, первого заместителя командира легиона. Для этого достаточно было достичь возраста восемнадцати лет. Служба трибуна-лактиклава, судя по имеющимся историческим свидетельствам, длилась год или чуть больше, но иногда решением принцепса могла быть сокращена до полугода.
По зловещей иронии судьбы Маргарита угодил служить в 3-й легион «Киренаика», тогда стоящий лагерем в Египте близ Александрии (34) .
Увидев его – понурого, в новенькой военной форме, в шлеме с плюмажем, с мечом на перевязи - префект Египта (35) Гай Петроний едва не упал со стула.
- Марк Сальвий, ты ли это?
- Боюсь, что я, - хмуро ответил Маргарита, подав ему приказ о назначении на должность.
Петроний вытряхнул письмо из чехла, сломал печать и углубился в чтение. Закончив читать, он хмыкнул, почесал «репу», накрутил папирус обратно на скалку и затолкал письмо в ящичек для корреспонденции.
- Ну что ж, работа тебя ждёт нетрудная, даже, можно сказать, творческая. Будешь составлять списки солдат, выписывать увольнения, распределять отпуска, заниматься продовольственным снабжением и присматривать за госпиталем. Боевых действий не обещаю, потому что воевать здесь не с кем, разве что со скукой. Ха-ха-ха, шутка. Тебе понравится. Через месяц ты даже уезжать отсюда не захочешь. А теперь можешь отправляться в лагерь легиона. Найди префекта лагеря (36) Секста Канидия – он там сейчас за командира – и принимай у него дела. Но чтобы строго по описи!
…Два месяца Марк Сальвий Мурена Маргарита в поте лица осваивал новые обязанности. Постепенно он свыкся с положением человека в сагуме (37) и даже утешал себя мыслью, что гораздо хуже было бы получить назначение на германскую границу. Богатая провинция, тёплый климат, развитая индустрия развлечений, обширная библиотека, интеллигентное общество (Александрия была второй культурной столицей Империи), шикарные женщины – что ещё в этой жизни надобно для счастья римскому офицеру? Единственное, что грозило Марку - перспектива нажить цирроз печени и язву желудка на званых пирах. Пусть в Германии шанс увенчать себя лаврами военной славы гораздо более реален, чем в мирном Египте. Но за военной славой Маргарита не гонялся, более того, вполне резонно полагал, что на войне и убить могут. Марк считал неразумным приближать свой конец, хотя смерти не боялся. «Я не трус, - говорил он, - но планирую ещё чуток пожить. Лет эдак пятьдесят».
Но что-то должно было произойти, и это что-то произошло.
…- А, вот ты где, - сказал Гай Петроний, заглядывая в трибунскую казарму. – А я тебя повсюду ищу.
Марк Сальвий Мурена отложил стиль и дощечку для письма, изобразив на лице вежливое внимание.
Петроний, войдя, оправил складки лацерны (38) и сел за стол напротив Марка.
- Как служба?
- Идёт. Потихоньку, - ответил Маргарита. – Поступил заказ на отлов крокодилов для боёв, которые ты собираешься закатить к празднику Геркулеса (39) . Скажи мне, мой Гай, на кой сдались тебе эти крокодилы? Я бы мог договориться с охотниками насчёт львов. Люди охотнее пойдут на львов, чем на крокодилов. Какой толк с крокодилов, которые засыпают на такой жаре?
- Сейчас вовсе не жарко, - возразил Петроний.
- Неправда. От этой проклятой жары грибы даже ночью вырастают жареные.
- Я ещё подумаю. До праздника Геркулеса почти месяц.
- Если тебе нужны львы через месяц, нужно начинать их отлавливать уже сейчас.
- Нет. Для тебя у меня будет другое задание.
Цепной пёс Кровавого Режима, Тиран и Самодур (с)
Господа! Я циник, пошляк, издеватель и извратитель. Я обо... (глагол опущен) и светлых и тёмных, и буду заслужено бит и теми и другими. (А. Свиридов)
|
| |
| |
| investigator | Дата: Суббота, 08.09.2012, 18:40 | Сообщение # 2 |
|
*Оборотень в погонах*
Пол:
Группа: Администраторы
Сообщений: 4325
Репутация: 638
Статус: Отсутствую
| Маргарита пытливо смотрел на Петрония.
- Задание? Какое задание?
Нечистая совесть шепнула ему на ухо, что шеф вознамерился вступить в какие-нибудь секретные переговоры с варварскими племенами Нубии (40) . Марк обладал неплохими дипломатическими способностями и умением находить с людьми «второго сорта» общий язык – качества, редко встречающиеся в римлянине. Более того, Марк ещё в детстве открыл в себе талант полиглота. Он иностранные языки не выучивал - он их на лету схватывал. А главное, был способен не просто говорить на чужом языке, но и думать на нём, что далеко не каждому переводчику под силу. Но такая способность – врождённая, а не благоприобретаемая. Никто из ныне здравствующих членов фамилии Сальвиев, кроме Маргариты, ею не обладал. Хотя сохранились рассказы о пра*(n)-дедушке Анке Сальвии Мурене, который свободно изъяснялся на двадцати двух иностранных языках, существовали семейные предания и о других Сальвиях-полиглотах. К счастью, Марк был достаточно умён, чтобы правильно оценивать свои способности. Но вот многие его побаивались. Ведь дар богов – неважно, каков он есть – таит в себе опасные подводные камни.
Однако мечты Марка о дипломатической миссии к людоедам-папуасам были безжалостно развеяны.
- Задание Цезаря Августа, - тихо процедил Петроний. – Конечно, за этим делом прослеживается рука Гая Цильния, но ведь Цезарь, как известно, ему очень благоволит.
- О! – разочарованно протянул Маргарита.
Всемогущий Гай Цильний Меценат (41) – плешивый подкаблучник этрусского происхождения, тряпка в руках Теренции – своей шлюшки-жёнушки, о чьей связи с Августом не слышал разве что слепо-глухо-немой. Простой римский всадник, не занимающий никакой государственной должности, но… во-первых богат, как Крёз, во-вторых, обласкан дружбой САМОГО. И ведь если рассудить здраво, кому, как ни ему, доводилось управлять Римом в отсутствие Цезаря, и именно ему Цезарь поручал переговоры с Марком Антонием (42) . Человек, который запросто покупает эсквилинский (43) могильник и разбивает на его месте сад, заслуживает, чтобы о нём говорили с почтением.
Только не в Риме! Ох, уже эта подлая римская натура: говорить о людях гадости за глаза, и, смотря им же в лицо, невозмутимо принимать их щедроты. Даже проскрипции не могли заткнуть злые рты.
- Он покровительствует поэтам и учёным, - рассказывал Петроний. – Страстный коллекционер. Впрочем, ты всё знаешь лучше меня. Сейчас он увлечён фараонами. Даже снарядил экспедицию в Абидос (44) . Там, как следует из письма, раскопали гробницу с мумией. Наш Гай Цильний уверен, что мумия принадлежит царю Скорпионов.
Марк слышал, что так звали первого фараона Египта – полулегендарного, а то и насквозь легендарного правителя. Впрочем, принадлежность мумии упомянутой персоне показалась ему сомнительной. Но от комментариев он воздержался. Каждый сходит с ума по-своему. Кто-то собирает коринфскую бронзу, кто-то коллекционирует муррийские чаши (45) , кто-то – египетских мумий. А Гай Цильний богат, и Гаю Цильнию по силам финансировать свои причуды.
- Так. А от меня что требуется?
- Только одна поездка в Абидос. Забрать мумию и привезти её в Александрийский Мусейон.
Маргарита немедленно включил «отмаз»:
- Гай, милый! Это задание вполне можно поручить окружным властям!
- Да. И прославиться разорителями могил на весь Египет. Египтян мы в это дело ВООБЩЕ не посвящаем. Раскопки ведутся тайно.
- Всё равно я не понимаю, - упрямствовал Маргарита. – Это дело по силам простому центуриону (46) . Или даже опциону (47) . Но я, да потащусь за тридевять земель за какой-то мумией… ты меня уважаешь?
- Бесспорно, я тебя уважаю, - отчеканил Петроний, пристально глядя Маргарите в глаза. – Но карьера мне бесспорно дороже. Такое ответственное задание я могу поручить ТОЛЬКО тебе. Возьми центурию сопровождения. Я тебе дам несколько либурн (48) и надёжных, не болтливых военных гребцов. Доедешь с ветерком. И, надеюсь, ты понял, что легионерам об истинных целях поездки говорить не следует. Сопроводить ценный груз – вот всё, что им надлежит знать.
Маргарита раскрыл рот, чтобы возразить, но перехватил холодный взгляд командира и с лязгом захлопнул свой чемодан. Пора бы запомнить, что великосветские ужимки сенатской аристократии в Египте не срабатывают.
- Хорошо, - хмуро буркнул он. – Будем считать, что я напрягаюсь не ради прихоти Мецената, а ради величия Рима.
- Если тебе от этого легче, считай так, - согласился Петроний. Он встал, закинул лацерну за спину крест-накрест (на улице действительно было очень жарко). – И ещё… это надо сделать очень быстро.
- Сделаю так быстро, как только сумею.
Наместник взял со стола тессеру (49) , черканул на ней грифелем несколько слов и вручил Маргарите.
- Вот это передашь доверенному лицу Мецената, некому Херемону. Он ждёт тебя в Абидосе.
Маргарита взял табличку и прочитал:
- «Пиценский (50) кабанчик в остром соусе». Это что, пароль?
- Да.
- А почему пиценский?
- А чтоб никто не догадался.
Петроний направился к выходу, но в дверях обернулся и предупредил:
– Ты с мумиём… тово… поаккуратнее. Меценат уже едет сюда. Ежели, упаси Аполлон (51) , с грузом что-нибудь случится, нам обоим век свободы не видать. Сошлют в Белгику (52) валить лес.
- Весь?
- Да.
С уходом Петрония в трибунской казарме воцарилось гнетущее молчание. Слышно было, как за окном маршируют легионеры – кто-то из командиров гонял своё подразделение строевым шагом. С воли тянуло запахом полбы и мяса, а небо было голубое-голубое…
Марк со скрипом почесал давно не стриженую голову, волосы на которой отрасли на несколько пядей (53) длиннее, чем позволяло римское чувство приличия. Но чеши, не чеши, а дело делать надо. Он позвал посыльного и велел ему отыскать центуриона Симила.
Посыльным у Марка работал молоденький новобранец по имени Косс Рабирий – нерасторопный парнишка лет восемнадцати. Поскольку в нашем трагическом спектакле ему отведена почти главная роль, уделим ему минутку внимания.
Согласно эллинистическим представлениям о зарождении жизни на Земле, наш грешный мир был сотворён из Хаоса. Правда, никто из древних мудрецов достоверно не знал, как выглядит этот Хаос, и что за загадочную материю он представляет. Но если бы Хаос вдруг обрёл антропоморфные черты, он бы, несомненно, принял облик Косса Рабирия. А облик Косса Рабирия в полной мере соответствовал популярному слогану: «Детства моего чистые глазёнки». Этакий щуплый недоросль: ушки топориком, шейка гусиная, пупырчатая, шейный платок торчит, как заячье ухо, шлем на глаза съезжает. Меньше всего Коссу Рабирию подходил «прикид» легионера. В его руках любое оружие смотрелось нелепо.
Косс Рабирий был настоящей ходячей катастрофой. За что бы он ни брался, всё у него из рук валилось. По тревоге одевается – тунику порвёт или калиги (54) перепутает. Строевой займётся – ногу собьёт. На военных учениях при форсировании Нила в брод ухитрился наконечник пилума (55) под водой всадить в ягодицу впереди идущему имагиниферу (56) , за что немедля получил от последнего в рыло. А уж сколько раз он на марше под тяжестью скутума (57) назад заваливался, попутно заваливая марширующих рядом товарищей!
Оправдываясь, Косс Рабирий доказывал, что он вообще по жизни невезучий. Вот и огребался постоянно за свою невезучесть. Все службу несут, а Рабирий то у позорного столба стоит, то полы в казармах драит, то преториум (58) подметает, то центурион из него невезучесть розгами выколачивает. Поскольку явных косяков за Рабирием не числилось, то есть, формального повода для увольнения Петроний найти не мог, в итоге Рабирия пристроили на такую должность, где он мог причинить наименьший вред: то есть, посыльным в канцелярию Маргариты.
Итак, Маргарита вызвал Косса Рабирия и велел ему позвать центуриона Симила.
Через несколько минут явился Гай Вистилий Симил – командир второй центурии первой когорты (59) легиона – старый, задубевший вояка, которого остроумные легионеры за глаза прозвали: «Упал – Отжался». Держиморда и портяночник. В ранней юности ему на голову рухнула крыша винеи (60) , и с тех пор Симил зациклился на военной службе. Ведь удар дубовой доской по башке ума не прибавляет.
Марк Сальвий начал, как водится, с прибытия Энея на берега Авзонии (61) . А по-русски говоря, с выстрела «Авроры».
- Гай Вистилий, ты, кажется, в примипиляры (62) метил?
Дык, сказанул! Плох тот центурион, который не мечтает стать примипилом. Здоровый карьеризм Гая Вистилия соответствовал его должности, ведь от pilus posterior до primus pilus – один шаг.
Симил сразу смекнул: если Маргарита запел о примипилате, значит, намечается пыльная работёнка, для которой требуется надёжный человек.
А Симил был надёжен, как мать-земля.
- Что от меня требуется? – спросил он с готовностью.
Маргарита рассказал ему о мумии и предупредил, что это должно остаться между ними.
- Командуй своей центурии сбор. Но чтобы предельно быстро и без лишнего шума.
- Значки получать?
- Да, - съязвил Маргарита, – «орла» (63) тоже с собой возьмём и, до кучи, всех легионных трубачей и префекта лагеря в качестве балласта. А ещё я лицо покрашу киноварью (64) , чтоб в дороге веселее было… Конечно, нет, подлая твоя душа. Не на триумф отправляемся. Оружие получите и сухой паёк на десять дней. Инструменты для постройки лагеря и палисады брать не будем.
- Воду с собой повезём? – осведомился Симил.
Маргарита прикинул, что питьё даже кипячёной воды из Нила чревато кишечными сюрпризами, и кивнул:
- И вино тоже. Оно укрепит силы и придаст бодрости.
В способностях римской пехоты сворачивать бивак в рекордно короткий срок никто не сомневался. Утром – не успело солнце встать – вторая центурия была построена в каре за воротами лагеря. Полусонный Маргарита произнёс перед солдатиками речь, суть коей, отбрасывая паузы и зевки, сводилась к тому, что Родина смотрит на них, и если они облажаются, то Цезарь Август лично вдует им по самые помидоры.
Но, как завсегда водится при попытке сняться с лагеря тайно, какой-то доброхот раззвонил по всей округе, что легион покидает насиженное место.
Поглазеть на это знаменательное событие сбежались все бабы из канабы, прихватив с собой детишек.
…Где бы ни становился лагерем римский легион, рядом немедленно вырастало гражданское поселение – канаба. Ибо появление римских легионеров свидетельствовало, что в нашу глухомань наконец-то докатилось эхо цивилизации. Это означало, что в скором времени будут проложены дороги, построены акведуки, города и водохранилища. И при набеге варваров из-за границы можно рассчитывать на защиту. А главное, легионеры на дальней периферии были практически единственной платежеспособной клиентурой. Естественно, не обходилось без интрижек. Подавляющее большинство детишек в канабе обладало портретным сходством с личным составом расквартированного рядом легиона.
3-й легион «Киренаика» не стал исключением, и, пока Марк надсаживался, объясняя легионерам всю важность поставленной задачи, бабы, подобно бесчисленным хорам омской филармонии, выли в голос, заламывали руки и, протягивая солдатикам младенцев, умоляли кормильцев не лезть под бандитские пули… тьфу, пардон, стрелы.
Бабий ор был так громок, что трибун говорил и сам себя не слышал. Наконец он не вытерпел, подозвал центуриона Симила и прокричал ему прямо в ухо:
- Разгони этот курятник, чтоб духу их здесь не было!
Через десять минут плацдарм был девственно чист, а Симил, стирая с морды губную помаду, докладывал об успешном выполнении поставленной задачи. К сожалению, пока трибун наслаждался зрелищем разгона демонстрации, он забыл концовку своей речи.
- У меня нет слов! Просто нет слов! – восклицал Маргарита, роясь в дорожной сумке. – Где мои слова? А, вот они!
Он вытащил из сумки клочок папируса, на котором предусмотрительно записал речь, и дочитал её до конца. Говорят, никогда ни до, ни после этого римские военачальники не толкали речей по бумажке. Маргарита был первым, кто рискнул нарушить традицию.
Возбудив в солдатах боевой дух, Маргарита безжалостно погнал их в Александрию, где, верный слову джентльмена, Гай Петроний дал ему десять речных либурн.
Дорога в Абидос выдалась трудной, потому что летом Нил изрядно обмелел и покрылся тиной. Болотистая дельта Нила, кажется, стала местом паломничества всех египетских комаров; спасаясь от них, держались середины реки.
Началось с сюрприза: знакомый лоцман, которого предполагалось взять с собой, забухал, и вместо него поехал совсем другой чувак – хитроглазый египтянин, которого Маргарита не знал.
Не успели доплыть до Каноба (65) , как укачало Косса Рабирия; впрочем, все настолько привыкли к его невезучести, что его внезапное недомогание никого не удивило. У Маргариты на секунду мелькнула соблазнительная мысль выкинуть Рабирия за борт (исключительно из гуманных побуждений – чтоб не мучился). Но отрезвила вторая мысль: за потери среди личного состава отвечать придётся ему. В этом месте канал обычно кишел лодками, но Маргарите везло, как дураку: именно в этот день на поверхность реки всплывали разве что аллигаторы, и местным жителям не довелось насладиться его позором. Поэтому ограничились профилактическими мерами: посадили Косса Рабирия на корму, велели свесить морду за борт и блевать тихо.
Через некоторое время один из легионеров посмотрел на корму, - как там Рабирий поживает? - заметил его отсутствие и доложил об этом центуриону Симилу. Тот, схватившись за акростоль (66) , приставил ладонь козырьком ко лбу и начал глазами по водной глади шарить. Разумеется, увидел Косса Рабирия, бултыхающегося далеко за кормой и громко призывающего на помощь.
- Потонет ведь, дурак, в доспехах, - вполголоса констатировал центурион и крикнул Рабирию: - Эй, пацан, у тебя за спиной крокодил!!!
Минут через десять Косс Рабирий не просто догнал либурну, а обошёл её на целый корпус, причём бежал по воде, как святой, впереди собственного визга.
…Миновали Гераклей, похожий на кремовый пирог, прошли до начала Канобского устья, и тут головная либурна с размаху села на мель. Вторая либурна чуть не «поцеловала» её в корму. Маргарита, который стоял на носу первой либурны, по инерции полетел вперёд и, если бы не схватился за ванты, упал бы в воду.
Редкая баллистическая ракета долетит до середины Нила…
Происшествие было нонсенсом. В Канобском устье ещё никто не мель не садился. Оно было приспособлено даже для грузовых кораблей. А чтобы мелкая речная либурна, да вляпалась в ил средь широченной реки – нужен был не просто талант, а недюжинный талант. Египетский лоцман, похоже, обладал таким талантом.
Придя в себя, Маргарита прошёл на корму и кое-как докричался до экипажа второй либурны. Потом по цепи докричались до остальных судов, и оказалось, что первые две либурны крепко сели на мель. Остальные восемь начали обходить их, двигаясь вперёд с черепашьей скоростью. Лоцман во главе колонны каждую минуту спускал в воду лот, проверяя глубину. Когда предательская отмель была пройдена, экипажи уцелевших судов при помощи канатов сдёрнули с неё сначала первую либурну, затем вторую.
…Близ Гелиополя (67) история повторилась, причём толчок был так силён, что головную либурну развернуло поперёк русла, а люди вповалку попадали друг на друга. Только Маргарита на сей раз был умнее и сидел в середине корабля. Перешагивая через стонущие и ругающиеся тела, он подобрался к лоцману-египтянину, ласково взял его за ворот хитона и сказал страшным голосом, улыбаясь:
- Я недоволен.
- Виноват, доминус (68) ! Сейчас исправлю!
- Конечно, исправишь, - согласился Маргарита чарующе нежно. - Ещё раз посадишь нас на мель, клянусь Геркулесом, я тебя утоплю.
Египтянин посмотрел в добрые голубые глаза трибуна и понял, что действительно утопит. Этой его улыбки и доброго взгляда боялись больше, чем криков и ругани.
Но главная либурна засела на мели так хитро, что другие либурны не могли занять удобной позиции для зацепки её тросами. Пришлось легионерам раздеваться и добираться до берега вплавь, таща на себе канаты. Но берега реки заросли папирусом, и, едва сунувшись в эти дебри, римляне с воплями повыскакивали обратно. А из папируса во все стороны полезли зелёные крокодильи рыла.
Узрев сие непотребство, центурион Симил перебрался на вторую либурну и отдал приказ подплыть поближе к берегу. Маргарита, правда, орал с головного корабля, чтобы не смел этого делать, не хватало ещё и второе судно на мель посадить. Но Симил чётко знал, на что шёл и притворился глухим.
Затем со второй либурны спустили лодку с десятью бойцами, которые вооружились горящими факелами. Бойцы навели в крокодилятнике такой «шорох», что подлая нечисть драпала от них до самых порогов Нила. После этого спасательная команда впряглись в канаты и стащила корабль с мели.
Маргарита не знал, ругать Симила или благословлять его. В итоге решил выругать его без свидетелей за то, что ослушался приказа, но за проявленную смекалку поощрить.
…Когда подходили к Мемфису (69) , Маргарита решил подстраховаться и начал громко молить богов, чтобы помогли избежать очередной неприятности. А надо заметить, что родители Маргариты, женатые по обряду конфарреации, исподволь готовили его к должности фламина (70) . Соответственно, уж в чём-чём, а в конфессиональных вопросах Маргарита соображал отменно, и всю коллегию понтификов (71) мог за пояс заткнуть. Он всех римских богов знал поимённо, и разбуди его среди ночи и спроси, кто из них чем занимается, оттарабанит без запинки. Учитывая, что по количеству богов, божков и персонифицированных абстракций ни один из пантеонов Ойкумены не мог потягаться с римским, то пока Маргарита перебрал по очереди весь сонм духов и небожителей, не забыв помянуть и Гения (72) 3-го легиона «Киренаика», и Гения ныне здравствующего принцепса, и, до кучи, Гениев Города и Юнону (73) супруги принцепса, Мемфис осталась далеко позади, а на горизонте замаячил город Аканф, знаменитый своими плантациями по добыче камеди.
К тому времени за дорогой уже никто не следил. Все слушали Маргариту и молча восторгались.
«Во красноречие!» - думали легионеры.
«Во богомольность!» - думал лоцман-египтянин.
«Во память!» - думал Косс Рабирий. А вслух произнёс:
- Марк Сальвий, я тобой любуюсь.
Маргарита поперхнулся и замолчал.
- Болван! Ну вот что ты говоришь под руку?! Не мог подождать, я же почти закончил. А теперь придётся начинать всё сначала.
Рабирий с досадой зажмурился: надо ж ему быть таким ослом! Как он забыл, что по предписаниям римской религии, если обряд прерван любым неосторожным словом или жестом, нужно начинать его заново.
Но едва Маргарита набрал воздуха в лёгкие, чтобы начать молебен заново, раздался противный скрежет, и сильный толчок свалил его на палубу. Следом, как плашки домино, попадали легионеры.
- Всё, доминус, дальше не едем, крепко сели, - сказал сучара лоцман.
- Дурная примета, - хмуро констатировал Косс Рабирий. – Утонем ффффсе.
- Тебя я первого утоплю, если будешь каркать, - подал голос командир первого контуберния (74) , выпутываясь из сагума, в который запеленался при падении.
Маргарита медленно встал, пригладил волосы, небрежно отряхнул плащ, повернул съехавшую набекрень портупею, щелчком пальцев расправил наплечные ламбрекены кирасы и пошёл на нос, где сидел съёжившийся от страха лоцман. Тот ещё издали заголосил:
- Ой, доминус, не губи, родной, у меня детки малые, у меня мамка больная, у меня жинка помэрла, сиротинушка я, вдовец, бобылём живу, один на белом свете, нет у меня никого! Некому меня похоронить и оплакать!
Маргарита надвигался на него неумолимо, как айсберг.
- Прыгай за борт, скотина бешеная. Прыгай, я тебе говорю! Считаю до трёх.
- А-а-а-а, доминус, я высоты боюсь!
- Раз!
Лоцман метнулся туда, сюда, попытался проскочить у Маргариты под локтем, но тот, растопырив руки, загородил ему дорогу.
- Куда щемишься, ланиста (75) ? Два!
- Прощения прошу! Взываю к твоему чувству сострадания!
- Два с половиной!
Ситуацию отрезвил командир первого контуберния, который подкрался к Маргарите сзади и многозначительно произнёс:
- Если его сейчас утопить, кто будет снимать нас с мели?
Маргарита призадумался. Думал он ровно минуту, в течение коей над рекой стояла гробовая тишина. Наконец он кивнул:
- Ты прав, Публий Маспеций. Так и быть, я его прощаю.
Лоцман кинулся к нему и попытался расцеловать маргаритины кальцеи (76) , но тот брезгливо отпихнул его ногой:
- Уйди, слюнявый, делом занимайся.
Члены спасательной команды, переглянувшись, с тяжкими вздохами начали снимать доспехи.
- Едино на то уповаю, - процедил Маргарита, с треском убив комара на щеке. – Что хоть здесь крокодилы не водятся.
Как бы аккомпанируя его словам, недалеко от либурны из воды высунулось огромное и тупое, как дорожный чемодан, хрюсло нильского гиппопотама. Гиппопотам с выражением сильного отвращения осмотрел Маргариту и плавно ушёл под воду. Трибун понадеялся, что навсегда. И у него появилось мрачное подозрение, что пока они доберутся до Абидоса, половина личного состава сляжет с экзотическими болячками.
Цепной пёс Кровавого Режима, Тиран и Самодур (с)
Господа! Я циник, пошляк, издеватель и извратитель. Я обо... (глагол опущен) и светлых и тёмных, и буду заслужено бит и теми и другими. (А. Свиридов)
|
| |
| |
| investigator | Дата: Суббота, 08.09.2012, 18:41 | Сообщение # 3 |
|
*Оборотень в погонах*
Пол:
Группа: Администраторы
Сообщений: 4325
Репутация: 638
Статус: Отсутствую
| Всё-таки, хвала богам, никто не слёг, но вымотались все, потому что с лёгкой руки египетского лоцмана пособирали все мели на реке. Даже те, которых до сей поры никто видом не видывал, слыхом не слыхивал. Последняя мель в том районе, где когда-то находился печально известный Ахетатон (77) , переполнила чашу ангельского терпения Маргариты. За то, чтобы утопить лоцмана, проголосовала вся центурия. Против был только один человек – сам лоцман. Но тут Маргарита достал лук и начал многозначительно натягивать тетиву. Лоцман нырнул в воду, под дружный хохот собравшихся на берегу павианов брассом догрёб до берега и бросился наутёк.
Но ещё раньше Маргарита столкнулся с проблемой, к которой во время сборов подошёл легкомысленно, с кондачка. Ночевать-то всё равно приходилось на берегу. А ни один римский легионер не ляжет спать, предварительно не выстроив лагерь. Даже если окружающая территория безопасна на сто процентов. Так хорошо они были вымуштрованы. Каждый вечер войско на марше разбивало укреплённый лагерь, а с рассветом оставляло его и двигалось дальше. По количеству оставленных на своём пути лагерей можно было точно подсчитать, сколько дней легионеры были в дороге.
Маргарита опрометчиво не взял инструменты для постройки лагеря. А когда на исходе первого дня пути солнце начало клониться к западу (темнело в Египте мгновенно, как в любой тропической стране), трибуна резко озарило, какого дал он маху.
Случись такой пролёт в военное время - не миновать Маргарите взыскания по службе.
Выручил Симил. Уж он-то на этом грязном деле собаку съел. Взяв с десяток легионеров, он двинулся в ближайшую деревню, оказавшуюся древним поселением каменщиков, и быстро развёл египтян на нужные инструменты.
…Во времена царя Гороха Абидос был вторым по величине городом Верхнего Египта после Фив (78) . Но во времена Маргариты от него осталось маленькое поселение. Весь бомонд перебрался в соседнюю Птолемаиду, обустроенную по типу греческого полиса. Единственное, что привлекало туристов в Абидосе - Мемноний – царский дворец – великолепный образчик монументальной архитектуры Среднего царства. Древние греки считали его жилищем мифического царя Мемнона (79) . На самом же деле, скорее всего, это был храмовый комплекс фараона Сети I (80) или Рамзеса II (81) . Он был необитаем, и разве что вездесущие зеваки иногда бродили в каменных лабиринтах дворца, спускаясь к расположенному в глубине водному источнику.
Уже на заре египетского могущества Абидос стал любимым местом захоронений. Владыки Чёрной Земли (82) словно состязались в пышности своих заупокойных жилищ.
Обширный некрополь Абидоса, от которого уже при жизни Маргариты остались живописные развалины, слегка припорошенные песочком, усердно разграблялся на протяжении тысячелетий. Даже оторопь брала, сколько золота древние египтяне закопали в землю, потому что хватило не только на всех наших предков, но и в двадцатом веке учёным кое-какое барахлишко перепало.
Часть гробниц распотрошили сразу после похорон сами организаторы похорон или строители гробниц, часть разграбили другие охотники за мертвечинкой. И никого почему-то проклятие фараонов не трогало. Если судить по количеству пустых гробниц, грабители по большей части нажитое преступным путём добро вполне успешно сбывали. Кое-кто, конечно, попадался, и тогда по гуманным древнеегипетским законам, предавался справедливому суду с последующей смертной казнью. Кого-то подстерегли хитроумные ловушки для грабителей, устроенные в каждой солидной усыпальнице.
Сама мрачно-торжественная атмосфера египетских храмов и сакральное отношение древних египтян к смерти нагнетали на потомков такую жуть, что рассказы об оживших мумиях плодились и по сию пору плодятся, как кролики по весне.
У Маргариты египетский фэн-шуй вызывал чувства смешанные. С одной стороны, его воспитывали в эллинистических традициях, под сильным греческим влиянием. А древние греки по натуре были существа возвышенные и смерть, даже геройскую, считали ужасной трагедией. Греческие храмы, если кто-то обращал на это внимание, строились всегда на возвышении, поближе к небу. В таком храме думаешь о вечном блаженстве, а никак не о скорой кончине. В египетский загляни: толстые стены, массивные колонны, плоские, монолитные потолки давят на психику, словно говоря: ты, собака, всё равно подохнешь, а уж после смерти не жди от батьки Осириса снисхождения. Он с тобой разберётся по понятиям.
Но с другой стороны, священное отношение египтян к смерти Маргарите, как римлянину, было близко и понятно. У римлян, в отличие от греков, умерший не покидал землю, чтобы вечно страдать в Аиде (83) в виде бесплотной тени, он приобщался к сонму богов-манов и оставался членом рода, а его посмертная маска вывешивалась в специальном шкафчике. Предкам молились, у предков просили совета, предки сопровождали умершего римлянина в последний путь (84) . Римлянам вообще было свойственно очень трепетное отношение к своим покойникам. И еду на могилку принесут, и винцом её польют, чтоб ублажить манов, и поминают предков регулярно. А эпитафии на могилках почитаешь – слеза прошибёт, ей-богу.
«Однако, - подумал Маргарита, - даже перспектива полежать в золотом гробике меня не прельщает, если я заранее знаю, что перед этим меня выпотрошат, как поросёнка, а потом положат семьдесят дней киснуть в натровом щёлоке (85) ».
Тут его мысли плавно переключились на египетских зверобогов, которые греку, например, противны до обморока и весьма неприятны. Ибо греческая мифология предполагала наличие у богов высшего порядка не только стопроцентно человеческого облика, но и человечности повадок. Батюшка Зевс – он, как известно, всех кур в Древней Греции перетоптал (разумеется, ещё до Троянской войны; видимо, до того, как начал объедаться на ночь). Да-а… Скажи греку, что Зевс объедается на ночь, он мило поржёт за компанию. Скажи римлянину, что Юпитер объедается на ночь, он поморщится и скажет, что это не смешно.
Здесь Маргарита, как будущий фламин Юпитера, но склонный к здоровому скептицизму товарищ, начал размышлять, не всё ли равно, как выглядят боги, если главное в боге - не внешний вид, а то, чем и как он занимается. Если бог по жизни лоботряс, то будь он красив, как Аполлон, проку с него всё равно не жди, и на фига он вообще такой красивый нужен? А вот если бог мужик серьёзный и регулярно приносит пользу, то даже если он страшнее Тухульхи (86) , всё равно народ будет его почитать и приносить жертвы. И вообще, квириты (87) , не забывайте, что смотреть на бога запрещено!
Словом, в своих рассуждениях Марк Сальвий добрался до эмпиреев почти заоблачных, вслед за которыми в средневековье следовало обвинение в ереси. Но дуракам везёт, и до средневековья было ещё очень далеко. А пока Маргарита мог болтать про религию всё, что ему заблагорассудится, и никто бы ему даже слова не сказал. Он мог утверждать, что наш мир состоит из атомов, а богов нет. В феодальной Европе его бы за это сожгли на костре, но в античной Европе у него бы нашлись ученики и продолжатели. Такая веротерпимость, как в Древнем Риме, современному обществу и не снилась. Даже будущий фламин Юпитера мог позволить себе в нерабочее время побаловаться атеистическими чтениями.
Но размышления пришлось отложить. Отчасти потому, что приехали, отчасти потому, что Маргарита в собственных размышлениях совсем запутался. Мозги у него, конечно, были светлые, но не такие светлые, как у жителя 21-го столетия.
К Абидосу подрулили по каналу, проложенному от реки, причалили и выволокли либурны на берег. Маргарита оставил Симила за старшего, приказав разбить лагерь, а сам в сопровождении Косса Рабирия повелосипедил в некрополь на поиски, мать их за ногу, археологов.
Петроний перед поездкой объяснил Маргарите, что все темы, касающиеся депортации мумии, надлежит зарешивать с доверенным лицом Мецената, неким Херемоном.
Пробравшись в Мемноний, Маргарита поймал за полу хитона какого-то пацана, дал ему пару сестерциев (88) , тессеру с паролем и попросил найти Херемона и передать, что его разыскивает Марк Сальвий Мурена, трибун легиона «Киренаика». Пока пацан отсутствовал, Марк сидел на камне под аканфом, обмахивался платком и молил богов, чтобы помогли ему побыстрее выполнить ненавистное поручение. Над ним возвышалась культовая статуя фараона Сети I. Косс Рабирий впоследствии рассказывал, что выражения лиц Маргариты и каменной статуи были абсолютно идентичны.
Вскоре Марк увидел, как в его сторону семенит бородатый старикашка, завёрнутый в греческий плащ-гиматий не первой свежести.
- Приветствую тебя, господин. Это ты меня искал?
- Если ты будешь Герион, значит, я тебя искал.
- Я, сталбыть. Только, прошу прощения, я не Герион, а Херемон.
- А мне какая разница? – отмахнулся Маргарита с выражением бесконечного равнодушия на плохо побритой физиономии. – Мне нужна мумия. Тащи её сюда, и я поехал.
Херемон изобразил на лице любезную мину радушного хозяина.
- Господин, мумии здесь нет! Она в пустыне в двух схенах (89) отсюда.
- Ты в милях (90) считай, я в твоих схенах ни бельмеса не понимаю.
- Ну, в пересчёте на римские мили это будет около четырёх.
Маргарита встал с камня и заговорил добрым голосом, что означало наивысшую степень его раздражения:
- Старик, мои солдаты устали, промокли и голодны. Ты намекаешь, что я должен гнать их в пустыню за твоей паршивой мумией? Щаз ты у меня сам за ней поскачешь на четвереньках.
Египтолог понял, что Маргарита стал опасен, и быстро дал задний ход:
- Что ты, что ты, добрый господин! Мумию я привезу сам. Ты только жди меня, и я вернусь.
- Да уж, и поторопись, - сварливо отозвался Марк Сальвий. – У меня стипендиум (91) повременной, но за переработку мне не доплачивают. Я тебя буду ждать на берегу канала около аканфовой рощи, посвящённой Аполлону.
С этими словами он повернулся к Херемону спиной и отправился туда, где оставил центурию. А Херемон двинулся в противоположную сторону, тихо бормоча под нос:
- Ох уж эти римские вояки! Хамьё через одного. У самого молоко на губах не обсохло, а гонору больше, чем у десятка фараонов!
…Вернувшись к месту стоянки, Маргарита обнаружил, что лагерь разбит, а дым стоит коромыслом. Легионеры занимались готовкой пищи. В центре лагеря поставили трибунскую палатку. Исполнительный Симил доложил, что распределил караулы и готов выслушать дальнейшие инструкции.
Маргарита понаблюдал за солдатами и отметил, что они сильно измочалены поездкой и желают только одного: спать.
- Кажется, - признался он, - не следовало плыть по реке туда, куда можно было дойти пешком.
«Наконец-то догадался, - подумал Симил. – Я это знал с самого начала».
А вслух произнёс:
- Мы должны дать легионерам отдохнуть.
Больше всего Маргарита боялся, что в скором времени объявятся заболевшие. В незнакомой стране и непривычным климатом такое случалось сплошь и рядом. В битвах с природой порой теряли не меньше личного состава, чем в столкновениях с врагом. Марк Сальвий и сам чувствовал, что его слегка лихорадит. Видимо, простыл во время ночёвки.
- Да. Обязательно. Пока старикан везёт свою гнусную мумию, у нас есть время. Больше я в этой дыре ни дня не задержусь. Да, Гай Вистилий... Пора, наверное, выкатывать наши запасы бухла.
- Мне кажется, это не очень хорошая идея, - возразил центурион.
- Это мой приказ. Ребят нужно поощрить.
Симил сдался:
- Слушаюсь. Но желательно уточнить, сколько вина выдавать на человека.
- Выдай по два секстария (92) на рыло. Усердствовать не стоит. Только последи, чтобы они вино водой разбавляли.
С этими словами Маргарита удалился в свою палатку. Там он рухнул на лежанку прямо как был в кирасе, сагуме и кальцеях и, обняв подушку, сонно пробормотал:
- Я бы тоже от гемины (93) фалерна (94) не отказался.
У Марка Сальвия был один досадный недостаток – несмотря на молодость, он любил зашибить дрозда. Напоить его было сложно, но уж если он нажирался, то отмачивал такие коленца, перед которыми бледнел даже пьяный выпендрёж Марка Антония – непревзойдённого бухарика и скандалиста. В Риме под отцовским надзором, конечно, разгуляться было невозможно, но, очутившись в Александрии без глазу, Маргарита немедленно ударился во все тяжкие.
Самыми невинными последствиями пьянок бывали утренние пробуждения в незнакомом доме в обнимку с дамочкой не тяжёлого поведения, с больной головой, поганым привкусом во рту и мужем-рогоносцем, вопящим и сотрясающим входную дверь. Но однажды Маргарита в состоянии а/о залез на башню александрийского маяка и бегал вприпрыжку по парапету над бушующем морем, крича: «Я умею летать!!!» Затем он попытался продемонстрировать, как классно умеет летать, и едва не сиганул с парапета вниз. Смотритель маяка и его помощник поймали пьяного трибуна за руки и стащили на землю. Последовала безобразная сцена, во время которой Маргарита выражался грубой нецензурной бранью, махал мечом и грозился всех порезать.
Когда Марк Сальвий протрезвел и узнал о своей эскападе, он не верил своим ушам и доказывал, что ни за что бы не полез на маяк, потому что до икоты боится высоты.
В другой раз Маргарита по «синей грусти» побился об заклад, что проплывёт по Нилу верхом на крокодиле. Собутыльники его обхохотали, но Маргарита, которого насмешка задела за живое, решил во что бы то ни стало осуществить задуманное. Он отправился на берег Нила, увидел дрыхнущего на солнышке аллигатора и начал до него докапываться: прокати, да прокати.
Аллигатор остался глух к его просьбе. Он только что плотно отобедал, и пьяный Маргарита, трясущий перед его носом кошельком и сулящий плату за извоз, лишь мешал пищеварению. Поэтому он щёлкнул на Маргариту зубами и продолжал спать.
Такое пренебрежение к своей персоне «владыка мира, одетый в тогу» перенести не мог.
Финал этой трагедии легко представить: взбешённого Маргариту товарищи с трудом оторвали от полуобморочного крокодила, которого сей бравый юноша, вошедши в раж, добивал ногами.
Проспавшись и узнав о своем «подвиге», Марк Сальвий клялся и божился, что такого быть не может хотя бы потому, что он никогда не подойдёт к крокодилу на расстояние выстрела из баллисты.
После этого случая Гай Петроний распорядился пьяного Маргариту из триклиния (95) не выпускать, а в случае припадка буйства немедленно вязать и доставлять в легионный лазарет.
Но здесь, на задворках Империи, бдить за Маргаритой было некому.
…Для Гая Вистилия раздача горячительных напитков была - что серпом по яйцам. А когда он засёк, что в его сторону направляется Маргарита, многозначительно почёсывая нос, бравый центурион совсем затосковал. Уж он-то знал, на что командир способен в пьяном и непрезентабельном виде.
- Нет, - прошипел Симил, загородив бочку спиной. – Не налью, не проси.
- Гай Вистилий, это приказ.
- Только через мой труп!
- Тоже неплохой вариант.
- Всё равно нет.
- Не нальёшь, я ж из тебя всю кровь высосу.
Симил отчаянным жестом рванул на груди портупею:
- Кровь пей. Вино не трожь!!!
- Гай Вистилий, побойся Либера, налей кружечку. Худо мне.
В этот момент подлецы легионеры хором вступились за Маргариту, умоляя Симила не быть жестоким и нацедить трибуну стаканчик «бормотухи» за его доброту. Под напором общественности Симил позорно капитулировал, и счастливый Маргарита ушёл в свою палатку, прижимая к груди ампулу (96) , в которой бултыхалось вино.
Таким образом, джинн был выпущен из бутылки.
Впоследствии, анализируя те события, Гай Вистилий долго пытался понять, в какой момент он дал слабину, и почему ситуация вышла из-под контроля. Видимо, дело крылось в авторитете Маргариты, который своим личным примером показал солдатам, как НЕ НАДО себя вести. Но и накладывать пятно на свою центурию Симил не хотел, поэтому до самого дембеля молчал, как партизан. Если бы он сдал Маргариту Петронию, вероятнее всего, о примипилате мог забыть навеки. Ибо мстительность Марка Сальвия, прослывшего пожирателем своих врагов, стала притчей во языцех.
А каков командир, таковы и солдаты. Римские легионеры славились дисциплиной, но если им давали возможность оторваться по полной программе, своего не упускали. Маргарита дал им понять, что сегодня дозволено всё, лишь бы это «всё» не вышло за пределы лагеря.
Одним словом, Марк Сальвий, презрев обещание сохранить трезвую голову на плечах, весь вечер усердно заливал за шиворот, обогревая изнутри озябший организм. Дружеский ужин плавно перешёл в весёлую пирушку, потом – в разнузданную попойку, и к ночи в лагере не осталось ни одного трезвого легионера – все валялись по палаткам и дрыхли, за исключением двух часовых и центуриона Симила. Этот старый, задубевший вояка ни капли в рот не взял. Трезвый и, как следствие, злой, он слонялся по лагерю, раздавал спящим пинки и следил за тем, чтобы часовые тоже не нажрались.
В разгар ночи за воротами лагеря послышался шум. Симил взобрался на насыпь, окружавшую палаточный городок, и громко спросил, кто идёт.
- Это я, Херемон, - послышался во тьме козлиный дискант египтолога. – Мне нужен Марк Сальвий Мурена.
- Почивает, - ответил Симил. – Я за него. А ты кто и зачем пожаловал?
- Я мумию привёз.
Симил спустился с насыпи и, подойдя на голос, увидел Херемона в сопровождении трёх не слишком дюжих рабов-нубийцев. Один из них правил повозкой, в которую были впряжены два вола. На повозке, обложенный соломой, стоял грубо сколоченный из неотёсанных досок ящик.
- Ах, мумию. Конечно.
Симил посветил факелом на ящик.
- Ну-ка, открой.
Херемон взобрался на повозку и открыл крышку ящика. Оказалось, внутри его находится каменный гроб. В этом гробу лежал футляр из дерева, покрытый замысловатой, но потускневшей от времени росписью.
- Там мумия царя Скорпионов, - благоговейным шёпотом произнёс египтолог. – Произведение искусства. Будьте с ней поаккуратнее. Я обещал Гаю Цильнию, что доставлю её ему в целости и сохранности.
- Меценат твой патрон (97) ? - хмуро уточнил Симил.
- Совершенно верно.
Гай Вистилий недолго раздумывал.
- Несите ящик в лагерь.
Нубийцы не без усилий приподняли саркофаг на шестах и, взвалив шесты на плечи, оттащили его и поставили туда, куда указал центурион – около палатки Маргариты.
Отправив Херемона и его команду восвояси, Симил потёр уставшие глаза и душераздирующе зевнул. Центурион тоже был не железный. Намаялся он ничуть не меньше других, и чисто по-человечески ему хотелось расслабиться и отдохнуть.
Он взглянул на небо. Судя по положению месяца на небосклоне, заканчивалась третья стража (98) .
И Симил решил рискнуть. Он предупредил часовых, чтобы утроили бдительность, а сам ушёл в свою палатку, снял доспехи и моментально провалился в сон.
Третья стража кончилась, и нести четвёртую заступила следующая пара часовых. Я даже назову их имена, чтобы все их знали: Тит Оппий Мерцеллон и Квинт Акцептий Венуст. Два кислых друга: хрен да уксус.
Поодиночке Тит Оппий и Квинт Акцептий были милейшими людьми. Но как только они очутились вдвоём в одной центурии, немедленно начались проблемы. Есть такая порода людей, которые по отдельности ровным счётом ничего из себя не представляют. Но лишь стоит этим двум одиночествам встретиться, и начнётся заварушка, по сравнению с которой извержение Везувия покажется выстрелом из детской хлопушки. Если где-то в легионе случалось ЧП, беги во вторую центурию и лови Венуста с Мерцеллоном – не промахнёшься. Любой праздник с их участием оборачивался мордобоем, любое учение - производственными травмами, любое сражение – нарушением приказов, любой религиозный обряд - осквернением. Если Косс Рабирий представлял опасность лишь для себя, то Тит Оппий и Квинт Акцептий в паре были головной болью легиона «Киренаика».
Несколько минут они сидели на гребне насыпи, поставив пилумы стоймя и чутко прислушиваясь к громогласному храпу, несущемуся из палатки Симила. Меньше всего на свете Венуст и Мерцеллон мечтали о ночной вахте.
- Тит Оппий, как тебе это нравится? Все нажрались и спят, а мы тут сидим, службу несём, как два придурка. Трезвые! - с ненавистью процедил Венуст.
- Нет, Квинт Акцептий, мне это никак не нравится, - подпел Мерцеллон.
- Сволочи.
- Гады.
Вдруг Тит Оппий шельмовски ухмыльнулся и подмигнул боевому товарищу:
- Но ведь все спят.
- Ну. Все спят.
- Значит, нас никто не видит. Верно?
- Верно. И?
- Следовательно, ничто нам не мешает… ну? – Тит Оппий изобразил характерный жест и звук откупориваемой амфоры.
Квинт Акцептий возразил, но вяло, больше для проформы:
- А вдруг «Упал – Отжался» только этого и ждёт? Поймает нас и тогда всё, конец: голова с плеч.
Тит Оппий величаво отмахнулся.
- Слышишь, как храпит? Он до самого утра будет спать. А мы немножко дерябнем под закуску, никто ничего не заметит.
Квинт Акцептий воровато оглянулся по сторонам и, кивнув, шепнул:
- Ну, давай.
Цепной пёс Кровавого Режима, Тиран и Самодур (с)
Господа! Я циник, пошляк, издеватель и извратитель. Я обо... (глагол опущен) и светлых и тёмных, и буду заслужено бит и теми и другими. (А. Свиридов)
|
| |
| |
| investigator | Дата: Суббота, 08.09.2012, 18:51 | Сообщение # 4 |
|
*Оборотень в погонах*
Пол:
Группа: Администраторы
Сообщений: 4325
Репутация: 638
Статус: Отсутствую
| …Маргарита очнулся к исходу четвёртой стражи. Его тело терзал жесточайший озноб, а горло – сушняк. Трясясь от холода, он выбрался из палатки и увидел, что костры в лагере погасли. Шатаясь, на негнущихся ватных ногах он побрёл по лагерю, напоминающему поле битвы и, дойдя до ворот, обнаружил Венуста и Мерцеллона.
Подлецы-часовые дрыхли, как поленья, а рядом валялись два пустых бурдюка ёмкостью не меньше конгия (99) каждый.
- В-вот ур-роды, - пробормотал Маргарита.
За сон на посту часового могли запросто лишить головы, но, к счастью для двух придурков, Маргарита про это не вспомнил. Он ограничился двумя полновесными пинками по филейным местам. А когда Мерцеллон и Венуст вскочили и встали по стойке «смирно», начал на них орать:
- Паррициды! (100) Подлые гладиаторы (101) ! Совсем страх потеряли?! Пасть порву!!! Моргалы выколю!!! Почему дрыхните на посту?! Почему за огнём не следите?! Быстро разжечь костры!!! Быстро навести порядок!!!
- Есть разжечь костры!!! – заорали Венуст и Мерцеллон, до чьих пьяных мозгов дошла лишь одна-единственная фраза.
Сказано – сделано, а слово командира – закон для солдата. Полусонные и полупьяные легионеры выполнили приказ трибуна разжечь костры, побросав в огонь все горючие предметы, которые отыскали поблизости. Одним из таких горючих предметов оказался деревянный футляр с мумией царя Скорпионов.
- Смотри, Тит Оппий, полено, - сказал Венуст, вытаскивая из каменного саркофага злополучную мумию.
- Точно, полено. Здоровое, однако. Ну-ка, давай его в огонь, шоб горело ясно.
Венуст и Мерцеллон, раскачав, зашвырнули мумию в костёр, затем, потирая руки, взяли пилумы и щиты и пошли достаивать смену.
…Центурион Симил проснулся аккурат к тому моменту, когда ящик обратился в угли, и, увидев сие, в ужасе запричитал:
- Сукины дети, вы чё наделали?! Это же была мумия для Мецената!!!
Перепуганные легионеры протрезвели в един момент.
На крик центуриона из палатки выскочил Маргарита. Симил, потерявший дар речи, только молча тыкал пальцем в костёр, где, весело потрескивая и чадя чёрным вонючим дымом, догорала злополучная мумия.
Марк Сальвий всё понял…
Помрачнев, он отошёл в сторонку, плюхнулся под дерево и застыл в прострации, обхватив голову руками.
Дело сразу запахло не только жжёной камедью и горелыми тряпками, но и судом командующего да missio ignominiosa (102) . Меценату ведь не скажешь, что мумию легионеры по «синей волне» пустили на растопку костра. Не поймёт.
А если рассказать правду о гибели мумии, автоматически на свет белый вылезет история с пьянкой в лагере, и это – верный способ погубить «почётную карьеру». Презрение родичей и сограждан будет Маргарите обеспечено.
…Первым пришёл в себя Вистилий Симил. Оглядевшись кругом и убедившись, что все собрались около пепелища, центурион властно приказал:
- К оружию!
Симил понимал, что сейчас его благополучие зависит от того, насколько дружно легионеры будут молчать. А чтобы они молчали, нужно было застращать их до полусмерти.
Происшествие напугало легионеров; присмиревшие и притихшие, они строились быстрее, чем обычно. Построив центурию в две шеренги, Симил отправился под дерево, где сидел безучастный ко всему Маргарита, посмотрел на него немного и тихо произнёс, чтобы никто не слышал:
- Вставай, командир. Не время раскисать.
Маргарита поднял голову и тупо воззрился на него.
Сию секунду из-за палаток появился часовой первой утренней смены, бегом направляющийся к месту построения. Подбежав к Маргарите, он доложил:
- Старик по имени Херемон просит его пустить, говорит, что желает тебя видеть.
Как ни странно, слова часового оказали на Маргариту чудотворное воздействие. Он мгновенно стряхнул оторопь и вновь превратился в блестящего римского офицера. В голове его закрутились шестерёнки и храповички, приводя в движение извилины и подсказывая всевозможные уловки, при помощи которых можно было оттянуть свой, простите за пошлость, конец.
- Его нельзя пускать в лагерь, - быстро произнёс Маргарита. – Иначе пропали наши шкуры.
- Прикажешь прогнать?
- Ни за что. Я его встречу и вежливо спроважу. Он должен уйти сам. Гай Вистилий, организуй уборку костра.
- Что с мумией делать?
Маргарита поморщился:
- Закопать. И землю кругом затоптать надо.
- Ясно, - кивнул центурион и пошёл командовать.
Маргарита нырнул в свою палатку, накинул плащ, препоясался мечом и нахлобучил на голову шлем. На выходе из палатки Косс Рабирий сунул ему в горсть хиосской (103) мастики.
- Командир, зажуй. Хорошая штуковина. Не дожевать нереально!
Жуя хиосскую мастику, чтобы перебить ароматный выхлоп изо рта, Маргарита вышел за ворота и, разумеется, тотчас увидел Херемона. Тот возбуждённо теребил бороду и вертелся, как Фетида в руках Пелея (104) .
- О! – воскликнул Херемон, узрев Маргариту. – Божественный Марк Сальвий, рад видеть тебя в добром здравии!
- Я тебя категорически приветствую, Гегемон, - отозвался Маргарита, семимильными шагами спускаясь с насыпи. – Извини, домой не приглашаю, там уборка идёт.
- О… не стоит извинений… только я не Гегемон, а Херемон. Я… тово… хочу ещё разок взглянуть на мумию…
Маргарита, не сбавляя шага, на ходу ласково приобнял деда за плечо и повёл от лагеря прочь. Вернее, потащил, потому что Марк Сальвий был парнишка не из мелких. Футов шесть (105) с четвертью в нём точно было, а ведь ему ещё расти до 25-ти лет… Плюгавый египтолог ему в пуп дышал.
Херемон попытался оказать вялое сопротивление, отчаянным жестом вытянув руки в сторону лагерных ворот:
- А… мумия… моя мумия…
- А! Мумия! – жизнерадостно отозвался Маргарита. – Мумию мы уже упаковали. Ты знаешь, Гиерон, сегодня ночью я думал, думал… и внезапно понял твою увлечённость фараонами. Знаешь, почему?
Египтолог насторожился.
- Нет. Почему? И, прости великодушно, я Херемон, а не Гиерон.
Маргарита дожевал мастику, набрал воздуха в лёгкие, возвёл очи к небу и включил дурака. Откуда только слова брались?
- Изумительно! Великолепно! До каких непостижимых вершин дошла наука врачевания древних египтян! Эта мумия в гробике - ну прям как живая лежит. Я потрясён. Вот это чудо, так чудо. Это, можно сказать, восьмое чудо света, и по своей практической пользе стоит на первом месте после изобретения канализации. Я вообще уважаю всё, что делается на благо человеку, а египтяне изобрели, несомненно, благо. А как написал Марк Туллий Цицерон: «Благо народа – высший закон!»
- Ты уверен, что это написал Марк Туллий Цицерон? (106)
- Не уверен, но какая, к Орку (107) , разница? Можно подумать, цитата потеряет остроту от изменения авторства. Я вообще за то, чтобы все удачные цитаты, все те пословицы и поговорки, которые у нас с царя Нумы Помпилия (108) накопились – все собрать в одно место и издать широким тиражом. Потому что я радею за чистоту латинского языка, и если мне доведётся выступать с речью на Форуме (109) , я лучше тысячу раз извинюсь перед гражданами, чем употреблю, допустим, слово «монополия» (110) !
- Мумия, - холодно напомнил Херемон.
- А! Мумия! Да, мумия. Короче, что я могу сказать о мумии? Я могу сказать, что чрезвычайно восхищён красотой этой мумии, это изумительная мумия, будь она жива и будь она римской гражданкой, я бы даже рискнул на ней жениться…
- Это был мужчина.
- Мужчина? – переспросил Маргарита. – А, ну да, царь Скорпионов, конечно, был мужчина. Нет, на мужчине я бы не женился. – Тут он приобнял египтолога ещё нежнее и придал голосу интимный оттенок. - Я тебе по секрету скажу, дед, у нас, квиритов, мужская любовь считается непристойной. Вот у грекулов (111) – другое дело. Они ж - все как один подлецы и развратники. Ихние палестры (112) – это гнездилища порока. Своими голыми задницами они оскорбляют наше чувство приличия. Когда я ездил в Ахайю (113) слушать знаменитого стоика (114) Как-бишь-там-его? – а мне тогда было лет пятнадцать – то первый вопрос, который мне папенька задал по возвращении, был: «Ну что, щусёнок, «очко» не прошляпил?» Нет, ну я, конечно, следил за тем, чтобы ни один подлый грекул не подкрался ко мне с тылу, ведь я к своим тылам ни одного мужика не подпущу.
- Помилуйте боги, причём тут моя мумия? – простонал Херемон, хватаясь за голову. – Причём тут женитьба?
- Женитьба? – оквадратил глаза Маргарита. – А кто жениться собрался? Ты? Поздравляю, старик! Да… Какие наши годы!
Он кинул взгляд в сторону лагеря, где из-за частокола торчали любопытные рожи легионеров и отдельно – как веер – белая crista transversa (115) Вистилия Симила.
Маргарита помахал ему ручкой:
- Гай Вистилий, здесь, оказывается, свадьба! Налить всем по чарке!
- Нет! – в ужасе завопил Херемон. – Я не собираюсь жениться!!! Я уже женат!!! Я люблю свою жену!!! У меня десять детей!!!
- Десять детей!? – заорал Маргарита и так хлопнул Херемона по спине, что едва не свалил на землю. – Ну, ты силён, дед! Десять детей… Это ж целая декурия (116) ! Но ничего! Ты ещё молод, и если поднатужишься, то вполне можешь догнать число до тридцати, и тогда у тебя их будет уже турма (117) , и ты можешь смело идти с ними в атаку на вражеские легионы!
- Помилуй, доминус! Я не рожу!
- Да, я понимаю. Рожаете вы плохо. Но всё-таки надо постепенно поднапрячься и сделать так, чтобы у нас дети рождались.
Херемон встал на колени, молитвенно сложив руки, и заголосил:
- Ты скажи, какая вина на мне, доминус? За что ты меня насилуешь?
- Я тебя насилую? – изумился Маргарита. – В жизни никого не насиловал. Я только по обоюдному согласию. Я даже всех своих рабынь соблазнил, как честный человек и гражданин!
- Да я про мумию, про мумию толкую!
- Нет… фу-у-у, дед, ну как ты мог обо мне ТАКОЕ подумать! Мумий я тем более никогда не насиловал. Я, конечно, люблю мумий, но исключительно в… э-э-э… платоническом смысле слова.
Египтолог разразился громкими, гудкастыми рыданьями и, гулко бия себя в цыплячью грудь, возопиял:
- Горе, о горе мне! Пятьдесят лет отдал я поиску истины! Я бродил в лабиринте мрака и заблуждений, по крупицам отыскивая и собирая знания, чтобы принести их на алтарь науки! После стольких лет учений и поисков я, наконец, наполнился знаниями, нашёл своё призвание, изучая гробницы фараонов. Я совершил великое открытие, я обнаружил источник вечной молодости! И вот теперь, когда я стою на пороге вечной славы, лукавые боги послали мне в качестве спутника одного из этих тупых, неотёсанных варваров, канцелярских крючкотворов и законников, которые мнят себя владыками Ойкумены (118) только потому, что носят тогу! Воистину, как глухи и слепы боги, наградившие этого юношу талантом красноречия, но не разумом…
Херемон предусмотрительно причитал на египетском языке, чтобы не нервировать римлянина, и причитал так беспрерывно около получаса. И все эти полчаса Маргарита с интересом взирал на него сверху вниз.
Когда египтолог выговорился и замолчал, Марк Сальвий открыл рот и внятно произнёс по-египетски:
- Как красиво ты это сказал!
Херемон вскочил, воскликнув в ужасе:
- Прости, господин! Ты не сказал, что знаешь египетский!
- А ты меня не спрашивал, - ответил Маргарита добрым голосом. - Но ты не бойся. Я на дураков не обижаюсь. Меня только одно интересует: ты повторить это сможешь? Я про себя столько нового и интересного узнал, что хочу записать на память.
Херемон, взвизгнув, в ужасе бросился бежать, и пока пыль, поднятая его сандалиями, не осела за поворотом, Маргарита смотрел ему вслед и меланхолично вертел в руках pugio – широкий легионерский кинжал.
Когда простыл херемонов дух, Маргарита вернулся в лагерь.
- Гай Вистилий, ты тайны хранить умеешь?
- Конечно. Я буду нем, как рыба.
Маргарита, уставившись мимо Симила стеклянными глазами, отчеканил:
- Нам нужны холст, камедь, сусальное золото, краска, дерево и какие-нибудь дешёвые побрякушки. Список я составлю. Но в Птолемаиде это закупать не будем. Слишком близко отсюда. Опасно. Отправь в Фивы двух солдат посмекалистее, и непьющих. И пусть оденутся, как оборванцы. И рожи пусть сделают попроще.
Симил начал догадываться, что задумал командир.
- А где мы возьмём тело для мумии?
Маргарита уже думал над этим. Сначала у него возникла мысль подкараулить за углом, убить и мумифицировать какого-нибудь одинокого путника, но после некоторых раздумий он от неё отказался. Во-первых, Маргарита не смог бы самостоятельно набальзамировать покойника за несколько дней, и существовал риск, что до Александрии «мумия» банально протухнет. Во-вторых, одинокого путника могли хватиться друзья или родственники. В-третьих, Октавиан Август, жестоко искоренявший разбой и преступность, в первую очередь заботился о том, чтобы расквартированные в провинциях войска служили примером дисциплины и поддерживали законность и правопорядок, а не нарушали их. А Октавиан Август был единственным авторитетом, которого Маргарита чисто конкретно уважал.
Тем не менее, Маргарита прокрутил в голове сценарий, согласно которому у него на руках имелся гипотетический мертвец, которого он смог набальзамировать. А где гарантия, что Меценат увезёт мумию в Рим? Может быть, он её оставит в Александрии и, может быть, поручит её вскрытие Херемону. И сразу разоблачится маргаритино жульство. Естественно, такую «мумию» нельзя оставлять в Мусейоне.
Идеальный вариант – это разбойное нападение. Якобы, по пути в Александрию шайка разбойников нападает на римский патруль и похищает мумию.
Но в такой откровенный бред никто не поверит. На римский патруль ни одна разбойничья шайка не рискнёт напасть даже ночью. Времена не те.
Зато у Петрония возникнут вопросы: где убитые разбойники? Почему среди вас нет убитых и раненых? Почему крови так мало? Наверное, вы сражались с призраками?
Значит, разбойное нападение отпадает.
Остаётся запасной вариант: операция «Ы».
Маргарита подозвал Косса Рабирия и спросил его честно, без обиняков:
- Ты готов рискнуть жизнью во славу Рима?
- Конечно! – пылко воскликнул Косс Рабирий. – Что я должен сделать?
Маргарита объяснил.
На лице Косса Рабирия появилось глупое выражение. Но он был единственным, кто в силу худобы мог поместиться в каменном гробу царя Скорпионов с припуском на бинты и деревянный тулуп. Поэтому в роли мумии Маргарита видел его и только его.
- Нет, убивать тебя, конечно, никто не собирается, - объяснял Маргарита. – Тебя закатают в бинты, ты немножко полежишь в гробике, вид продемонстрируешь. А потом, когда Меценат уедет отсюда, я тебя вытащу.
С лица солдатика не сходило дурацкое выражение, поэтому Маргарита внушительно добавил:
- Должность принципала (119) и двойной оклад. Соглашайся, дуралей! А то ведь помрёшь простым солдатом.
Последние слова окончательно победили страх перед загробным миром, и Косс Рабирий храбро кивнул:
- Если ради славы Рима придётся полежать в гробу, то я готов лежать в гробу, сколько угодно!
Цепной пёс Кровавого Режима, Тиран и Самодур (с)
Господа! Я циник, пошляк, издеватель и извратитель. Я обо... (глагол опущен) и светлых и тёмных, и буду заслужено бит и теми и другими. (А. Свиридов)
|
| |
| |
| Darth_Ellia | Дата: Суббота, 08.09.2012, 23:54 | Сообщение # 5 |
Пришедшая из Аст Ахэ
Пол:
Группа: Модераторы
Сообщений: 1355
Репутация: 422
Замечания: 0%
Статус: Отсутствую
| Что я могу сказать... Римляне получились как живые, простите за банальность. Словно автор там побывала и подсмотрела 
Quote (Turn_Asunder) - Нет, убивать тебя, конечно, никто не собирается, - объяснял Маргарита. – Тебя закатают в бинты, ты немножко полежишь в гробике, вид продемонстрируешь. А потом, когда Меценат уедет отсюда, я тебя вытащу.
И почему мне кажется, что не все будет так гладко?
Больше комментить не буду, а то получится простыня, а не ответ 
Прежде чем ставить эксперименты, задумайтесь об их возможных последствиях. И о тех, кому потом эти последствия разгребать...
|
| |
| |
| investigator | Дата: Воскресенье, 09.09.2012, 11:41 | Сообщение # 6 |
|
*Оборотень в погонах*
Пол:
Группа: Администраторы
Сообщений: 4325
Репутация: 638
Статус: Отсутствую
| Quote (Эллия) Словно автор там побывала и подсмотрела
Эх, долго я с этим рассказом парился.)) Но всё равно современные детали проскальзывают.
Кстати, у меня какой-то косяк с переносами, некоторые слова получились через дефис.
Цепной пёс Кровавого Режима, Тиран и Самодур (с)
Господа! Я циник, пошляк, издеватель и извратитель. Я обо... (глагол опущен) и светлых и тёмных, и буду заслужено бит и теми и другими. (А. Свиридов)
|
| |
| |
| investigator | Дата: Воскресенье, 09.09.2012, 13:03 | Сообщение # 7 |
|
*Оборотень в погонах*
Пол:
Группа: Администраторы
Сообщений: 4325
Репутация: 638
Статус: Отсутствую
| …Обратная дорога всегда кажется более короткой. Учитывая, что путь в Александрию Маргарита посвятил детальной проработке преступного плана, время, как ему показалось, пролетело совершенно незаметно.
Не доезжая мили до Каноба, Марк Сальвий распорядился сделать привал на берегу и разбить бивак. Затем под его руководством легионеры сколотили из досок, закупленных в Фивах, деревянный гробик – точную копию того, который погиб в огне костра под Абидосом.
Затем в дело вступил декан Публий Маспеций, который вовремя вспомнил, что до призыва в армию был подмастерьем художника. Он расписал гробик под хохлому, используя в качестве наглядного пособия старый папирус с текстом «Книги мёртвых», снабжённый рисунками. Получилось очень похоже. Кабы не нужда, не знал бы Маргарита, что римская армия талантами богата!
Когда краски высохли, гробик покрыли несколькими слоями лака, а когда лак немножко подсох, хорошенько поваляли его в песочке и потёрли пемзой, дабы придать «кукле» покоцанный вид.
Все взмокли, наглотались ядовитых лакокрасочных паров и озверели. Этого было достаточно, чтобы возбудить всеобщую ненависть к царю Скорпионов, из-за которого сотня бравых римских парней пропадает в пустыне ни за понюх. Пока мастерили гроб, царя Скорпионов костерили все – от Маргариты до Косса Рабирия. В адрес бедолаги фараона было высыпано столько благих советов и пожеланий, что если б все они сбылись, он бы просто сгорел и рассыпался в прах.
Когда ящик был готов, злополучного Косса Рабирия покрасили охрой, обмотали кусками старой парусины и обмазали камедью. В результате этих манипуляций Косс Рабирий стал очень похож на сильно попорченный труп. На лицо Коссу Рабирию нацепили позолоченную маску с бородой, а на шею – воротник из пёстрых бус.
Потом Маргарита выстроил легионеров в две шеренги и обратился к ним с речью:
- Становись! Равняйсь! Смирно! Квириты (120) ! Надеюсь, вы все понимаете, что ваши жизни и целостность шкуры на спине напрямую зависят от того, как крепко вы будете держать языки за зубами. Если какая-нибудь паррицида проговорится – огребём все. И огребём – по полной программе. Доступно объясняю?
- Куда уж доступнее, - тихо проворчал центурион Вистилий Симил, похлопывая себя по ляжке vitis’ом - тростью из виноградной лозы.
- А тебя, Косс Рабирий, да упасят Юпитер и Феб-Аполлон от чихания, моргания и сопения во время осмотра. Если всё сделаешь, как надо – избавлю от шанцевых работ. Всем всё ясно?
- Так точно!!! – гаркнули легионеры.
Рабирий только хмуро поинтересовался, долго ли ему ходить в таком мэйк-апе, но, получив ответ, что как только Меценат уедет, он будет свободен, успокоился.
…У Гая Петрония было очень хорошее настроение. Накануне они с Меценатом «обмыли» встречу, приятно провели время, поболтали о погоде, о природе, о поэзии и о науке, тщательно избегая тем политических и старательно обходя вопрос о продовольственном кризисе в Риме.
На следующее утро, отпустив клиентов, Петроний удалился в таблинум (121) , чтобы в одиночке обмозговать кое-какие вопросы, связанные с налогообложением. Пока он, закатив глаза, пытался мучительно припомнить количество югеров (122) пахотных земель в каждом номе (123) , раб-номенклатор (124) доложил ему о прибытии Марка Сальвия Мурены.
- Наконец-то! – воскликнул Петроний, когда Маргарита вошёл в кабинет. – Я уже подумывал направить людей на твои поиски. Где тебя гоняли фурии (125) , милый?
- Были кое-какие непредвиденные заминки, - туманно молвил Маргарита.
- Ты привёз мумию?
- Разумеется.
- С ней всё в порядке?
- Конечно. Она в Мусейоне, как ты и просил. Упакована и опечатана, под охраной солдат. А наш гость… он? – Маргарита вопросительно заломил бровь.
- Уже здесь, - прошептал Петроний.
- А почему шёпотом? – прошептал Маргарита.
- Почивает! Но все всякого сомнения, проснувшись, он захочет взглянуть на мумию.
- Тогда я пошёл.
- Куда?
- В Мусейон. Готовить мумию к смотринам.
- Она ж не невеста, чтоб её готовить к смотринам. Я думал, ты позавтракаешь с нами.
- Благодарю, я уже в лагере перекусил. Не хочу навязываться, недаром говорят, что незваный гость – хуже парфянина (126) .
- Чепуха. Я же тебя пригласил.
- Спасибо, милый Гай, я, однако, побежал.
…Желание Маргариты отвязаться от приглашения трактовалось просто и незатейливо: после некоторых известных событий он поклялся завязать с алкоголем и вот уже несколько дней пил исключительно молоко. К тому же, перед смотринами нужно было провести с Коссом Рабирием инструктаж, как следует себя вести. А заодно осмотреть место преступления.
У Марка Сальвия был чётко продуманный план исчезновения мумии. Как только её наличие будет засвидетельствовано Меценатом и Петронием, в ту же ночь мумия должна испариться. План не предполагал ни насилия над посетителями Мусейона, ни кражи со взломом. Просто вечером Маргарита тихонечко, один, без свидетелей проникает в Мусейон, а уходит уже с Коссом Рабирием, которому пронесёт одежду под плащом. А рядом с саркофагом остаются следы тайного хищения чужого имущества.
Итак, выйдя из дома префекта, Маргарита ускоренным шагом двинулся в Александрийский Мусейон.
…«Святилище муз» было заложено при первых Птолемеях. Инициатором прожекта выступил ученик Аристотеля (127) , некий Деметрий Фалерский, и нашёл горячую поддержку в узких правящих кругах. Мусейон вместе с библиотекой примыкал к помещениям многочисленных царских дворцов, тянувшихся вдоль гаваней и по мысу с двусмысленным названием Лохиада.
Александр Филиппыч Македонский слыл товарищем образованным и соратников по убеждениям подбирал так, чтобы не было потом мучительно больно за потраченные в боях и походах годы. И эллинистические монархи Египта свято блюли завещанные Шурочкой традиции. Первый Птолемей, говорят, был мужик головастый, и потомки его не посрамили батькину часть: тоже, как могли, двигали науку вперёд. Судя по историческим свидетельствам, в этом деле они преуспели: на рубеже 3-2 в.в. до н.э. Александрийский Мусейон стал главным научно-культурным центром античного мира. Находился он на полном гособеспечении. Заведовал Мусейоном жрец, состоящий на государственной службе и получавший жалованье из казны. Учёных приглашали со всего света и честно ставили на довольствие. Работавшие в Мусейоне учёные занимались в основном естественными науками, отчего заведение прослыло вольнодумным и в третьем столетии от Рождества Христова оказалось в числе первых жертв фанатиков-христиан.
Однако в описываемое время Мусейон начинал потихоньку хиреть. Изрядно подкузьмил ему Гай Юлий Цезарь, который в 47 году до н.э. со своей бригадой завернул в Александрию на «тёрку». Во время гангстерского мероприятия под кодовым наименованием «Разборка Юлия Цезаря с Птолемеем XIII Дионисом», сгорела часть знаменитой Александрийской библиотеки. Как воспоминание о тех весёлых деньках, стены восстановленной библиотеки кое-где хранили следы копоти.
Затем последовал краткий период затишья, но лишь до той поры, пока Марк Антоний и Цезарь Октавиан не взялись за передел сфер влияния. Типа, чьи ларьки в Египте будут. Говорят, когда армия Октавиана входила в Александрию, учёные в Мусейоне хором обречённо вздохнули:
- Ну вот, опять…
Октавиан в Египте отлично провёл время. В качестве аперитива полюбовался на трупик Марка Антония, потом полюбовался на трупик Клеопатры, потом приказал казнить Цезариона – сына Клеопатры и Юлия Цезаря, потом приказал казнить Марка Антония-младшего (128) . Словом, развлекался, как хотел. Давно александрийцы не видели такого шустрого правителя. Он рысью оббежал местные достопримечательности, подмахнул несколько смертных приговоров, толкнул парочку речей, приказал разбить статуи Марка Антония и даже засунул шаловливые пальчики в гробницу Александра Македонского. При появлении любопытствующего Октавиана, греческий ниндзя беспокойно заворочался в гробу. Но Октавиан оказался не из пугливых и с плотоядным: «Ну-с, что тут у нас такое?» - нахально пощупал Шурочку за нос.
Так, что-то мы опять отвлеклись. Возвращаемся к нашим баранам. То есть к Мусейону.
Заполучив Египет в личные владения, Октавиан не стал нарушать принятых традиций и велел своим префектам определить особую статью в бюджете: деньги, выделяемые на содержание Александрийского Мусейона. Типа, я, в натуре, пацан культурный и музейное дело буду поднимать из руин. Предписания шефа префекты выполняли исправно (никто не хотел терять хлебное место). Видимо благодаря тому, что Египет находился на особом положении, в местной казне всегда изыскивались нужные средства. Если бы деньги шли из столицы – из Рима, то есть – голову даю на отсечение, до Мусейона ни сестерция бы не дошло. Всё бы где-нибудь по дороге потерялось.
Но, несмотря на хорошее финансирование, времена былой славы Александрийского Мусейона безвозвратно ушли. Народ – из числа учёной братии - трудился вяло, спустя рукава. Пощипанный фонд библиотеки пополнили за счёт пергамской (129) , но каких-то других глобальных реформ проведено не было. Все «бабки» крутились в Городе (130) , весь бомонд слетался в Город, вот и утекали мозги в Город - поближе к кормушке.
Маргарита прекрасно знал, что в Мусейоне охрана аховая, из числа вольнонаемных египтян. Получают казённые денежки, а за что получают? Проку от них в серьёзном бою – как с козла молока. Да и сама учёная вольница во главе с правителем Мусейона – люди не от мира сего. Болтают о каком-то «космосе», и сами, похоже, оттуда – из «космоса».
«Они даже слона в библиотеке не заметят, а я и подавно проскочу», - думал Маргарита, проходя мимо храма Посейдона (131) .
…По устной договорённости со смотрителем музея… простите, с правителем Мусейона саркофаг с «мумией» поставили в экседре, где учёные проводили собрания. Крышку саркофага сдвинули так, чтобы оставить маленькую щёлочку для вентиляции. Пока Маргарита ходил к Петронию, охраной мумии занимался бравый центурион Симил. Старый вояка, в силу возраста испытывающий к Маргарите чувства почти отеческие, решил, что царь Скорпионов – это его крест, который он должен тащить до конца. Верные приказу, легионеры никого к «мумии» не подпускали. Когда Маргарита, наконец, явился, Симил доложил ему, что поползновения учёной коллегии осмотреть «мумию» были пресечены на корню.
- Косс Рабирий, - спросил Маргарита в щёлочку, - ты жив?
- Жив, - замогильным голосом ответила «мумия». – Жрать вот только хочется – аж мочи нет. И жажда замучила.
Косса Рабирия почти два дня морили голодом, потому что намотанные на его голову бинты могли расклеиться при движении челюстей. Пить ему тоже не давали, потому что в его положении в сортир лишний раз не сбегаешь.
- Сегодня вечером, - внушительно произнёс Марк Сальвий, - клянусь Геркулесом, я тебя вытащу.
- Каким образом? – тихо спросил Симил. – Перелезешь через стену? Может быть, оставим здесь наших ребят в качестве охраны, и они сделают то, что нужно.
- Нет, - резонно возразил Маргарита. – Наши никогда не охраняли Мусейон, и вот именно в ту ночь, когда они впервые в жизни решили его покараулить, мумию стащили. Это будет выглядеть в высшей степени подозрительно. Я сюда проникну неузнанным и выведу Косса Рабирия.
- Как ты пройдёшь неузнанным? Тебя здесь каждый раб знает в лицо.
- Гай Вистилий, это уже моя забота, а не твоя. Твоя забота – обеспечить мне железное алиби.
- Мы с тобой закрылись в эрарии (132) и всю ночь занимались пересчётом денег, предназначенных для выдачи личному составу, - с готовностью отчеканил Вистилий Симил. – Денежные ведомости я составлю.
- Да. Но если у кого-то вдруг появятся подозрения, что я был здесь, и начнут тебя расспрашивать, сам ничего не выдумывай. Потому что ловить будут на деталях. Говори только то, что мы с тобой обсудили: всю ночь сидели при свете лампы, считали деньги, глаз не смыкали. Дверь в эрарий заперли на засов, чтобы любопытные не шастали.
- А что мы объясним командиру по поводу отсутствия Косса Рабирия?
Маргарита злодейски ухмыльнулся:
- Я ему задним числом увольнение подписал. На десять дней вперёд. Слышишь, Косс Рабирий? Официально ты со вчерашнего дня в увольнении.
- Слышу, слышу… - раздался из саркофага слабый стон. – Если придётся всё увольнение пролежать здесь, я действительно стану мумией.
Приятная светская беседа была прервана хозяином. Явился правитель Мусейона – почтенный лысый хрыч. Его заковыристое греко-египетское имя Маргарита не мог запомнить, как ни пытался. Но он тщательно это скрывал и в разговоре старался никаких имён не произносить.
- Марк Сальвий, мне надо с тобой поговорить. Без свидетелей.
Вслед за правителем Мусейона Маргарита вышел из экседры во двор для прогулок.
- Мне не нравится затея Гая Цильния раскапывать могилы, - сказал жрец, когда они пошли бок о бок по аллее между двумя рядами пальм.
- Ты мне говоришь? – удивился Маргарита. – У меня приказ.
- Да, я понимаю. Но как человек, немного знакомый с истинной подоплёкой этих раскопок, просто хочу поинтересоваться, не рассказывали ли тебе Херемон, а может Петроний, зачем Меценату понадобилась мумия царя Скорпионов?
- Нет, в детали меня не посвящали. Хотя истинная подоплёка меня очень интересует. Может быть, ты меня просветишь?
- Я поклялся молчать.
- Замечательно! – саркастически воскликнул Маргарита. – Просто чудесно. На меня валятся все шишки, и в итоге я единственный, кто ничего ровным счётом не знает об этой мумии. Поди, смеётесь за моей спиной?
- Я думаю, лучше тебе этого не знать.
- ТЫ думаешь? А я тебе скажу, что Я думаю. Сначала мне подсовывают заданьице, для выполнения которого требуется центурия (!!!) отборных легионеров. Потом мне подсовывают лоцмана, который доблестно пытается утопить меня на всём протяжении пути. И, наконец, этот скользкий Парменион или Как-бишь-там-его? говорит, что отыскал источник вечной молодости. Неужто он из мумии эликсир жизни варить собирается?
- Догадался! – хмыкнул правитель Мусейона. – Впрочем… ты всегда был догадливый.
- Почему «был»?
- Потому что если ты будешь говорить об этом слишком громко, никто не даст за твою жизнь и ломаного асса (133) .
- У-у-у… Не нравится мне, как ты это сказал... Кто ещё посвящён в эти делишки?
Правитель Мусейона поманил его пальцем, а когда Маргарита наклонился к нему, прошептал ему на ухо имя.
У Марка Сальвия глаза на лоб полезли.
- Серьёзно?
- Клянусь Священной Девяткой (134) .
«Во я встрял!» - в ужасе подумал Маргарита.
- Что же ты замолчал, Марк Сальвий?
- Я думаю, - промычал Маргарита. – Кстати, сегодня Петроний с Меценатом придут полюбоваться на мумию.
- Да, я знаю. А завтра – послезавтра приедет Херемон, который будет проводить опыты с мумией.
- Завтра, послезавтра? – Маргарита призадумался. Если так, то надо выходить на дело уже сегодня вечером. – Ну что ж, как говорится, значки вперёд, и с песней. Я пошёл караулить дорогих гостей.
- Иди, сын мой. И запомни: я тебе ничего не говорил.
- Не говорил, как же! – пробормотал Марк Сальвий, возвращаясь обратно в экседру. – Испортил мне сон и аппетит на два года вперёд. Если всплывёт моя проделка с мумией, лучше сразу кинуться на меч. – Тут он встал, как вкопанный, посреди аллеи. – А с какого перепугу я должен кидаться на меч из-за старой, протухшей мумии? Я что, больной? Ну, нет, я им головы ещё поморочу. А если уж совсем плохо будет, дуну отсюда подальше. Говорят, царь Фраат (135) очень милый и душевный человек.
Так трибун-латиклав Маргарита незаметно для окружающих и себя самого превратился в диссидента. Впрочем, бабушка ему ещё в детстве говорила, что если он будет слишком много думать, то плохо кончит.
Через час прибыли Гай Петроний и Гай Цильний Меценат. Судя по красным и счастливым физиономиям, масляным глазам и благодушию, сочившемуся изо всех щелей, оба прекрасно «догнались» за завтраком. Меценатова плешь горела, как семафор, буквально раскалившись докрасна. На его лысине можно было бы поджаривать яичницу или кипятить воду, но мешали ветвистые рога – подарок блудной Теренции.
При виде шефа, который сначала запутался в претексте (136) , потом запнулся о ступеньку и чуть не пропахал носом мраморный пол экседры, Маргарита с трудом подавил желание по-дурацки загоготать. Меценат пролез в арку с третьей или четвёртой попытки – рога не пускали.
- П-привет, Марк Сальвий, - сказал Петроний и сделал широкую отмашку. - Марк Сальвий Мурена – Гай Цильний Меценат. П-прошу любить и ик… жаловать.
- Привет, Гай Цильний.
- Привет, Марк Сальвий.
- Вот и славно, вот и познакомились. – Петроний склонился над саркофагом, с которого исполнительные легионеры уже стаскивали крышку. Чувствовалось, что мумия нужна ему, как зайцу – стоп-сигнал. Потому что мысли у него явно крутились в другом направлении. – Мумия, как мумия. Вся в тряпках, будто прокажённая. Мерзость какая. Ты зря с нами не остался. Мы так хорошо перекусили. И это был только первый завтрак.
- Который, по-видимому, плавно перешёл в прандиум (137) , - подпел Маргарита не без издёвки в голосе.
Но дорогие гости, будучи под лёгким шофе, не учуяли сарказма.
Рабирий играл свою роль мастерски, как будто всю жизнь был мумией. Лежал неподвижно и почти не дышал.
- Да, и впереди нас ждёт великолепный обед. Мой повар обещал продемонстрировать новые блюда, которых никто раньше не пробовал.
- Вроде солёной капусты в виноградном сиропе? – поддел его Маргарита.
Легионеры молча давились хохотом в кулаки. Кое-кто не мог сдержаться и делал вид, что его мучает кашель.
Меценат коварно подкрался к Маргарите сзади и пробасил в самое ухо:
- Нет. Но как насчёт жареного вепря с начинкой из колбас, дроздов в подливке из яичного желтка и перца, трюфелей или окуня в соусе гарум?
- Одним словом, Марк Сальвий, отказа я не приемлю, - подытожил Петроний. – Придёшь сегодня вечером и возляжешь вместе с нами (138) .
- Сегодня вечером я возлягу в легионном эрарии, - вежливо «отмазался» Маргарита, потом снял с шеи платок и заботливо утёр «мумии» слюни. – Завтра выдача жалованья. Надо деньги посчитать. Такое ответственное задание я могу поручить только себе.
Меценат в это время задумчиво взирал на Косса Рабирия. На его лице было написано выражение глубокомысленно- вдохновенное, будто он увидел не мумию, а одну из девяти Камен (139) .
- Какая славная мумия, - произнёс он, наконец, заплетающимся языком. – Как живая лежит, даже подмигивает.
На самом деле Коссу Рабирию в глаз попала пылинка.
- Не может мумия тебе подмигивать, она же мёртвая, - вполголоса процедил Петроний. – Просто ты перебрал.
- Это точно, мумия подмигивать не может, - подзюзюкнул Маргарита и спросил легионеров: - Воины! Мумия вам подмигивала?
- Никак нет! – последовал дружный вопль в семь глоток.
- Вот видишь, - подытожил Марк Сальвий, обращаясь к Меценату.
И сделал легионерам знак, чтобы покинули экседру.
Оставшись наедине с Меценатом и Петронием, Марк Сальвий принялся осторожно зондировать почву, то есть, по-русски говоря, разводить дорогих гостей на откровенность.
- Если не секрет, - лукаво заметил он, - что вы намереваетесь дальше делать с этой мумией?
Петроний и Меценат (хором):
- Это государственная тайна!
- А я так надеялся получить ответ, почему меня и моих ребят гоняли за тридевять земель.
- Херемон, - со значением произнёс Меценат, - приедет завтра и порежет её на куски.
- Да, - поддакнул Петроний. – На мелкие кусочки.
- На мелкие кусочки? Но зачем? – удивился Маргарита. А сам украдкой поглядывал на «мумию»: как воспримет это известие?
У Косса Рабирия глаза от страха – шлёп на пять сантиметров вперёд.
- Пошинкует, - с наслаждением продолжал Меценат, - её меленько-меленько.
Петроний, жаба, не удержался от издёвки:
- На жаркое. Ха-ха-ха.
- Шутку понял, - хмуро отозвался Маргарита. – Смешно. Тем не менее, я не услышал ответа на свой вопрос.
Меценат с любопытством изучал мумию, щупал её за бока, обмотанные парусиной. Косс Рабирий нервно дёргался в гробу: во-первых, он боялся щекотки; во-вторых, его мужик щупал!
(Честно говоря, все эти байки про дикий разврат в Древнем Риме сильно преувеличены. Разврату там было ничуть не больше и не меньше, чем в других древних государствах и у нас сейчас. Просто Империю очень ненавидели раннехристианские писатели и моралисты. Которых, кстати, в Риме гоняли не за веру, а за подрывную антигосударственную деятельность.)
- Наверное, можно ему рассказать? – Петроний вопросительно смотрел на Мецената.
- Знаешь поговорку: «Молчи, язык. Хлеба дам»?
Маргарита, сжигая за собой Капитолий (140) , пошёл ва-банк:
- Херемон мне половину уже рассказал. Я вас обоих просто проверяю.
Петроний и Меценат переглянулись и в два голоса воскликнули:
- Что он успел тебе разболтать?!
- Источник вечной молодости, - со значением произнёс Маргарита.
Петроний в отчаянии закрыл глаза и хлобыстнул себя по лбу.
Меценат задумчиво почесал темечко, собрал на лбу морщин побольше.
- Старый трепач, - пробурчал он. – Язык у него без костей. Я так и знал, что он не удержится от соблазна козырнуть своим положением. А что ещё он тебе сказал?
Маргарита, гнусно ухмыляясь, поманил его пальцем, а когда Гай Цильний приблизился, прошептал ему на ухо имя.
- Ну вот, я же говорил, что ему нельзя доверять! – всплеснул руками Меценат. – Тут же всё выболтал первому встречному.
Петроний ничего не ответил. Он широким военным шагом мерил экседру и нервно кусал губы.
- Да я-то как раз не первый встречный. Но не удивлюсь, если о вашей государственной тайне уже знает весь Верхний Египет, - елейно заметил Маргарита. Он чувствовал себя на вершине счастья: в кои-то века раз появилась возможность интриговать по-крупному. Ишь, как засуетились.
- Почему Верхний? И Нижний – тоже, - процедил Петроний, с которого хмель как рукой сняло. – Завтра Херемон приедет, и тогда я с ним разберусь по-свойски. Я его излечу от болтливости.
- Если нет уверенности, что о нашем скромном дельце не знают египтяне, лучше мумию припрятать в надёжном месте, - вслух размышлял Меценат, который тоже начал трезветь под напором безрадостных вестей. - Ты не возьмёшь её к себе домой, мой Гай?
- Спасибо! Мне дома как раз покойника не хватает.
- Марк Сальвий. – Меценат взирал на Маргариту внизу вверх. – Теперь ты с нами, так сказать, в одной упряжке. Благодарю тебя за проявленную смелость, инициативу, находчивость, а главное, честность. Ты вовремя разоблачил преступное попустительство Херемона и тем самым предотвратил возможный бунт на территории провинции. Теперь мы будем осторожны и усилим меры безопасности.
- Которыми будешь заниматься ты, - добавил Гай Петроний. – Марк Сальвий. Как правитель Египта, выражаю тебе искреннюю благодарность. Ты будешь поощрён как морально, так и материально.
- А я выражаю благодарность от имени Цезаря Августа, сената и народа Рима, - добавил Меценат. – О твоём благородном поступке будет доложено, кому следует.
Маргарита не умел краснеть, но тут на его щеках заалел румянец. Очевидно, от счастья, потому что такое понятие как «стыд» к данному конкретному случаю не относилось. Вот уж воистину не знаешь, где найдёшь, где потеряешь. Думал, голова с плеч, а тут – нежданно-негаданно – поощрение корячится. Можно, значит, уже дырочку для фалеры (141) сверлить и голову мыть – под венок.
Почтенные мужи, похвалив Маргариту ещё разок, удалились из экседры. Маргарита тут же рухнул на скамеечку, стоявшую возле стенки, – ноги у него дрожали.
- Заварил же ты, Марк Сальвий, кашу! – сказал он сам себе. – Сколько теперь расхлёбывать будешь?
- Командир, - гулко донеслось из гроба. – Ты слышал, да? Они меня завтра на куски порежут! Забери меня отсюда, умоляю!
- Терпи, боец, - отозвался Маргарита, – и Родина тебя не забудет. Вечером ты будешь свободен и богат.
Через несколько минут явился Публий Маспеций с десятком солдат – смена караула. Маргарита дал ему последние напутствия:
- Я ухожу. Стойте здесь, охраняйте саркофаг. Никого к нему не подпускать. Кто бы ни пришёл - хотя бы сам Ромул Квирин. Это распоряжение префекта Египта, в связи с напряжённой обстановкой в городе. Где-нибудь после десяти часов (142) снимай пост и выдвигайся в лагерь.
Публий Маспеций – грамотный – не стал задавать лишних вопросов.
Цепной пёс Кровавого Режима, Тиран и Самодур (с)
Господа! Я циник, пошляк, издеватель и извратитель. Я обо... (глагол опущен) и светлых и тёмных, и буду заслужено бит и теми и другими. (А. Свиридов)
|
| |
| |
| investigator | Дата: Воскресенье, 09.09.2012, 13:04 | Сообщение # 8 |
|
*Оборотень в погонах*
Пол:
Группа: Администраторы
Сообщений: 4325
Репутация: 638
Статус: Отсутствую
| Время пошло.
Маргарита с Симилом вернулись в лагерь легиона. Остаток дня Марк Сальвий усиленно демонстрировал вид: бродил по казармам, проверяя, как заправлены койки, с каменным лицом стопорил младших командиров и задавал вопросы по службе, поржал с префектом лагеря над каким-то пошлым анекдотом, завернул в армаментариум (143) и доковырялся до префекта фабрума (144) – почему у карробаллист (145) колёсики не смазаны. И везде как бы невзначай обмолвился, что завтра будет произведена выдача денежного довольствия личному составу. И он, Марк Сальвий Мурена, лично ею займётся. Поэтому всю ноченьку ему, бедному, придётся, очей не смыкая и обложившись денежными ведомостями, просидеть в легионном эрарии, сводя дебет и кредитом.
Возбудив к себе сочувствие, а к деньгам – повышенный интерес, Марк Сальвий в одночасье стал звездой месяца. Остаток дня весь легион только и обсуждал вопрос о предстоящей выплате жалованья, а на Маргариту смотрели, как на полубога.
Теперь все были свято уверены, что Маргарита на ночь засядет в эрарии считать «бабки». И, возникни вопрос, где он провёл эту ночь, легионеры и командиры в один голос подтвердили бы его алиби.
Легионная казна находилась в подвале под лагерным святилищем, так называемой aedes principiorum - «знамённой комнатой», которая неусыпно охранялась.
Часиков в десять солдаты и офицеры, находившиеся в преториуме, видели, как Маргарита демонстративно вошёл в эрарий в сопровождении центуриона Гая Вистилия Симила, который нёс письменные принадлежности и списки солдат. Все знали, что Маргарита не доверяет писцам и счетоводам. Он сам деньги считает, что твой кассовый аппарат.
Через некоторое время, когда солнце побагровело и начало клониться к западу, а солдаты потянулись на ужин, часовой, охранявший «знамённую комнату», слышал, как Маргарита громко произнёс:
- Откуда гарью тянет? Кажется, из трибунской казармы. Сгоняй туда бойца, пусть проверит.
Затем из дверей эрария высунулся центурион Симил и сказал часовому:
- Почему дымом из командирской казармы прёт? Ну-ка, проверь.
Часовой отправился проверять. Вернувшись, он доложил Симилу, по-прежнему стоящему в дверях эрария, что в командирской казарме ничего не горит.
- Значит, показалось, - сказал Симил. – Ладно, стой дальше.
Часовые около «знамённой комнаты» менялись каждую стражу, и все видели льющийся из подвала свет и слышали восхитительный звон монет.
Таким образом, никто не обратил внимания, что один человек покинул лагерь. Если бы кто-то приглядывался к нему, то сказал бы, что этот человек был в форме легионера.
На самом же деле это был трибун Маргарита. Едва очутившись в эрарии, он снял офицерские доспехи и быстро переоделся в заранее припасённые солдатскую тунику, лорику (146) и калиги, накинул на плечи пенулу (147) и взял скутум. Минуты, пока часовой бегал в трибунскую казарму выяснять причину запаха, Маргарите хватило, чтобы выскользнуть из эрария и огородами проскочить к porta praetoria (148) , через которые, как он знал, в это время должен был вернуться Публий Маспеций с солдатами, и попутно заступала на караул первая ночная смена.
Преторские ворота Маргарита выбрал не случайно. Если бы он попробовал удрать через декуманские (149) , его бы сразу разоблачили, потому что все уже привыкли, что солдаты в самоволку убегают именно через них. Но никто не ожидал побега через преторские ворота. Пользуясь суматохой и сумраком, Маргарита, прикрывая лицо краем скутума, смешался с легионерами и очутился за воротами.
Очутившись за воротами, Маргарита соскользнул в ров, который просматривался только с вышек часовых. У него было в запасе около пятнадцати – двадцати минут, в течение которых он должен был перебежать чистое поле перед лагерем и спрятаться в пальмовой роще. А в это время в лагере будет проходить развод караула. Старая смена уйдёт с вышек, а новая ещё не заступит.
Маргарита положил тяжёлый скутум на землю тыльной стороной вверх, быстро нагрёб на него земли и бросился бежать.
Так быстро он не бегал никогда в жизни. Ветер свистел у него в ушах, шлем не слетел лишь благодаря тому, что был застёгнут ремнём под подбородком.
Когда Маргарита добежал до пальмовой рощи, он оглянулся на оставшийся позади лагерь и понял, что проскочил удачно. Его никто не заметил, иначе бы уже выслали погоню.
Не знай Маргарита распорядок в лагере и все ходы-выходы из него, он бы не решился на такой рискованный план. Но на случай провала он заготовил байку, что, якобы, своим маскарадом решил проверить бдительность солдат.
Около рощицы находилось небольшое святилище древнего бога Сета (150) . Культ не пользовался популярностью, о нём вспоминали лишь во время суховеев (151) , и то, как правило, в непарламентских выражениях.
При святилище обитал жрец. Он был горьким пьяницей, каждый вечер усердно надирался в лоскутки, а потом дрых без задних ног прямо в храме. Об этой его склонности знали все. И Маргарита в том числе. А ещё он знал, что у старикашки имеется кобыла. Пусть неказистая, зато смирная. Когда Маргарита зашёл в домик жреца, он увидел, что хозяин спит, как сурок, на ложе, обнимая большую глиняную бутыль. Воздух в доме настолько пропитался винными парами, что стал огнеопасен.
Маргарита снял доспехи и аккуратно сложил в углу дома.
Конюшня, конечно, запиралась только на щеколду. Маргарита вывел оттуда кобылу, надел на неё уздечку и во весь опор поскакал в Александрию. Пришлось ехать без седла, потому что единственный чепрак был изгажен лошадиным дерьмом. Но Маргарите было не привыкать. В описываемые времена не существовало ни стремян, ни сёдел. На спину лошади стелили попону и затягивали её на брюхе ремнями. Поэтому в античных армиях не было тяжёлой кавалерии. Только на Востоке у катафрактариев (152) ноги крепились к панцирю лошади, но катафрактарии как род войск использовался нечасто – в малых количествах они были неэффективны, а их снаряжение обходилось слишком дорого.
В Александрию Маргарита приехал в кромешной тьме, которую не мог разогнать даже свет знаменитого маяка.
В городах той эпохи – даже в самом Риме - не существовало уличного освещения. С наступлением темноты добропорядочные граждане прятались по домам, запираясь на засовы. Зато всякая разбойничья шушера выползала на улицы, поэтому бродить по ночам было небезопасно. Но Марка Сальвия это не остановило. Он был крепким парнишкой, сам мог кому угодно в морду дать и сдачи не боялся получить. А главное, он был упрям, как осёл, и твёрдо решил во что бы то ни стало довести задуманное до логического конца.
Итак, первым делом Маргарита зарулил на постоялый двор. Там он оставил кобылу. За символическую плату приобрёл у хозяина греческий плащ-хламиду, сандалии и старый хитон. Получше ничего не нашлось, поэтому придётся Коссу Рабирию временно закосить под грека. Чтобы «мумия» не умерла от голода, Маргарита прикупил небольшой мех с вином, пару лепёшек, кусок мяса и оливки. Опосля, благословившись, вышел на «дело».
До Мусейона Марк Сальвий добрался пешком. Александрийские трущобы он знал, как свои пять пальцев. Если бы пришлось спасаться бегством, рассчитывал уйти по крышам или переулками.
…Как в любом благочинном заведении, где в руководстве собрался цвет науки, административная часть оставляла желать лучшего. В Мусейоне жили по принципу: мы никого не трогаем, и нас никто не тронет. Ворота никогда не запирались. По ночам горел свет, потому что интерес к знаниям, в том числе к звёздному небу, пробуждался с наступлением темноты. И всю ночь было видно, как по экседре и дому, где находился обеденный зал, слоняются учёные мужи.
На Маргариту, который по уши задрапировался в пенулу, никто не обратил внимания. На это он, в общем, и рассчитывал.
…В экседре было тихо и пусто. Не считая саркофага с «мумией», не было ни одной живой души. Вокруг саркофага кто-то заботливо расставил масляные светильники. С некоторой озабоченностью Марк Сальвий взирал на крышку, которой был прикрыт саркофаг. Олух Маспеций! Ну кто просил его класть крышку на место? Хорошо хоть, догадался щёлочку оставить, чтобы «мумия» не задохнулась.
Из саркофага доносилось лёгкое похрапывание.
- Косс Рабирий! – громким шёпотом позвал Маргарита. – Подъём!
Похрапывание прекратилось:
- А? Что? Кто? Марк Сальвий? Ой, прости, командир. Задремал.
Маргарита, стянув через голову пенулу, начал толкать руками тяжёлую каменную крышку. Крышка поддавалась крайне неохотно и так вызывающе скребла по бортикам гроба, что просто чудо, как сюда не сбежался весь Мусейон.
С трудом Марку Сальвию удалось сдвинуть крышку фута на три. Дальше крышка застряла, и сниматься никак не хотела. Пришлось Маргарите хватать Рабирия за плечи и выволакивать через образовавшееся отверстие.
- Ой! Застрял! – попискивал Рабирий, пока Маргарита тащил его наружу.
- Не застрянешь, - пыхтел разгорячённый Маргарита. - Если голова пролезла, значит, и всё остальное пролезет.
Наконец «мумия» оказалась снаружи, и Маргарита начал лезвием меча перепиливать простыни, залитые камедью. Сначала на свободе очутились руки Косса Рабирия, и он тотчас с ненавистью содрал с головы ненавистные бинты. Руки у него, надо сказать, дрожали. И вообще он неважно выглядел – шибко оголодал. Маргарита понял, что Рабирий не только бежать не сможет, а сомнительно, что вообще уйдёт отсюда на своих ногах.
- Ешь пока, - сказал Марк и отдал ему узелок с едой и мех с вином.
Рабирий жадно накинулся на пищу, а Маргарита, мысленно ругаясь, продолжал кромсать мечом простыни, которые под действием камеди стали как деревянные.
- Потерпи немножко, Косс, милый, - приговаривал он, пока Рабирий за обе щёки уписывал ужин.
Постепенно удалось высвободить грудь и живот «мумии». Но работа была тяжёлой. Маргарита упарился и изрядно устал. Утерев в рожи пот, он протянул руку за мехом:
- Утомился я. Дай спрыснуть.
Рабирий вручил ему мех с вином и Маргарита, запрокинув голову, сделал солидный глоток. Вино, обжигая, потекло по пищеводу, и Марк Сальвий сразу почувствовал себя отважным, как Геркулес.
Вернув мех Рабирию, он принялся за работу с удвоенным пылом, и в этот момент позади себя услышал невнятное: «О!»
Маргарита обернулся на звук.
Гай Петроний под ручку с Меценатом стояли в арке экседры. На их лицах живописно смешались удивление, ужас, отвращение, и…
- Квириты, я вам сейчас всё объясню, - пролепетал Маргарита, меланхолично уронив меч в саркофаг. – Нет… нет… только не это… Квириты!
Как в замедленной киносъёмке, Петроний и Меценат закатили ясны очи, потом начали дружно валиться на колени. Слабый «ох», вырвавшийся из двух грудей, и согласованный удар об пол двух бесчувственных тел были достойным финалом этой трагедии.
…Петрония и Мецената Маргарита приводил в чувство, обливая водой. По три ведра на каждого пришлось. Пока Марк Сальвий реанимировал потерпевших, «мумия», не желая отчитываться о причинах своего чудесного воскрешения, сделала ноги.
Очнувшись, Петроний слабым голосом простонал:
- Марк, милый, что это было?
- Где мумия? – прошептал Меценат.
- Э-э… мумия? Гм… Понимаете, дух царя Скорпиона был разгневан тем, что его тело э-э… так сказать… потревожено, и покинуло своё постоянное обиталище… Потому он, как бы сказать…
- Так и говори…
- Боюсь, мумия… тово… убежала обратно в Абидос.
Меценат сел, пристально посмотрел ему в глаза и сказал:
- Слышь, парень, ты чё, за идиота меня держишь? Придумай что-нибудь попроще!
…Опустим скорбный занавес над этим рыдательным моментом…
Как вы, наверное, догадались, незамедлительно последовал жуткий скандал.
Никто из личного состава 3-го легиона «Киренаика», замешанного в этой мутной истории, к счастью, не пострадал, ибо благородный Маргарита взял всю вину в гибели мумии на себя, как и подобает настоящему римлянину. Поэтому от отставки и позора его уже ничто не могло спасти.
Петроний, впрочем, тоже недолго протянул. Психика его была подорвана зрелищем пьющего вино покойника, поэтому на следующий год он сложил полномочия и уехал в Кампанию (153) лечить расшатавшуюся нервную систему.
КОНЕЦ
Цепной пёс Кровавого Режима, Тиран и Самодур (с)
Господа! Я циник, пошляк, издеватель и извратитель. Я обо... (глагол опущен) и светлых и тёмных, и буду заслужено бит и теми и другими. (А. Свиридов)
|
| |
| |
| investigator | Дата: Воскресенье, 09.09.2012, 13:05 | Сообщение # 9 |
|
*Оборотень в погонах*
Пол:
Группа: Администраторы
Сообщений: 4325
Репутация: 638
Статус: Отсутствую
| Примечания.
1. Консул - в Древнем Риме одна из высших магистратур. Консулов было два, избирались они на один год. Коллегия двух консулов была учреждена, согласно античной традиции, после изгнания царя Тарквиния Гордого (510/509 г.г. до н. э.).
2. Трибуны военные - в Древнем Риме командные должности в армии (в республиканскую эпоху - командиры легионов, в эпоху империи - командиры когорт).
3. Стиль - палочка для письма, с одной стороны заострённая, с другой - тупая, чтобы стирать написанное.
4. Cognomen - фамильное прозвище древнего римлянина; прозвища стали появляться во время разделения родов. Например, у нашего героя cognomen - Мурена.
5. Scipio - палка, посох, жезл, (лат.)
6. Crassus - толстый, тучный, (лат.)
7. Ahenobarbus - рыжебородый, (лат.)
8. Nero - отважный, храбрый, (лат.)
9. Lepidus - приятный, милый, красивый, (лат.)
10. Pulcher - красивый, прекрасный, (лат.)
11. Cicero - горох, (лат.)
12. Проскрипции - в Древнем Риме списки лиц, объявленных вне закона. За выдачу или убийство включённого в списки назначалась награда (даже рабу), за укрывательство - казнь.
13. Нерон Клавдий Цезарь (37--68 г.г. н.э.), римский император с 54, из династии Юлиев-Клавдиев.
14. Гай Цезарь Калигула (12 - 41 г.г. н.э.) - римский император с 37 из династии Юлиев-Клавдиев.
15. Германик Юлий Цезарь - (15 г. до н. э. - 19 г. н. э.) - римский полководец, племянник императора Тиберия.
16. Гней Помпей по прозвищу Великий (106 - 48 г.г. до н. э.) - римский полководец и политический деятель.
17. Принцепс - в Древнем Риме принцепс сената - первый в списке сенаторов, обычно старейший из бывших цензоров. Официально он не имел особых полномочий и прав, кроме почётного права первым высказывать своё мнение в сенате по запросу консулов. В период империи, начиная с Августа, термин "принцепс сената" обозначал носителя монархической власти. Строго говоря, так именовались первые римские императоры, ибо слово "император" в то время имело другой смысл.
18. Август (до 44 г. до н.э. Гай Октавий, с 44 г. до н.э. Гай Юлий Цезарь Октавиан, с 27 г. до н.э. Гай Юлий Цезарь Октавиан Август) (63 г. до н. э. - 14 г. н. э.)- римский император с 27 г. до н.э.
19. Гай Юлий Цезарь (102 или 100 - 44 г.г. до н. э.) - древнеримский государственный и политический деятель, полководец, писатель.
20. Принципат - условный термин в исторической литературе для обозначения сложившейся в Древнем Риме в период ранней империи (27 г. до н. э. - 193 г. н. э.) специфические формы монархии, при которой формально сохранялись некоторые республиканские учреждения, а император именовался принцепсом.
21. Квадрант - мелкая монета, 1/4 асса.
22. Диспенсатор - раб или вольноотпущенник, ведший приходно-расходную отчётность по имению.
23. Вилик - управляющий имением, виллой.
24. Pater familias - "отец семейства", глава семьи.
25. Квирин - в древнеримской мифологии первоначально бог войны (вероятно, сабинского происхождения), почитавшийся на Квиринальском холме (в Риме). Вытесненный впоследствии италийским богом Марсом, Квирин был отождествлен с Ромулом, легендарным основателем Рима.
26. Клеопатра VII (69 - 30 г.г. до н. э.) - последняя царица династии Птолемеев. После 41 г. до н.э. была союзницей и любовницей М. Антония, который в 37 г. до н.э. женился на ней вопреки римским обычаям; поддерживала его в борьбе с Октавианом Августом. После поражения при Акции (31 г. до н.э.) и вступления армии Октавиана в Египет М. Антоний и Клеопатра покончили жизнь самоубийством.
27. Инсула - многоквартирный многоэтажный дом, как правило, заселённый беднотой.
28. Земля в известной её части.
29. Margarita - жемчужина, перл, (лат.)
30. Agnomen - второе cognomen. Появление второго cognomen обусловлено отчасти тем, что старший сын часто наследовал все три имени отца, и таким образом в одной семье оказывалось не-сколько человек с одинаковыми именами. Agnomen чаще всего бывало личным прозвищем в том случае, если cognomen было наследственным.
31. Всадники - второе цензорское сословие в Др. Риме. Названо так, потому что из него первоначально рекрутировалась римская конница, служба в которой требовала высокого имущественного положения.
32. Умершие предки причислялись к числу подземных богов и назывались манами.
33. Военный трибун сенаторского сословия, один на легион, предположительно, исполнял административные функции. Название происходит от слова "латиклава" - так называлась туника сенатора с широкой пурпурной полосой.
34. Точное местоположение этого легиона до принципата Калигулы не известно. Оставляю за собой право на художественный вымысел.
35. Наместник провинции Египет назывался префектом и избирался из всаднического сословия. Он же командовал расквартированными в Египте легионами.
36. Префект лагеря - комендант лагеря, одна из старших офицерских должностей в римской армии.
37. Сагум - военный плащ.
38. Лацерна - широкий дорожный плащ.
39. 12 августа.
40. Нубия - одно из названий (впервые встречается в 10 в. до н.э.) исторической области в Африке между 1-м и 6-м порогами Нила.
41. Гай Цильний Меценат (р. между 74 - 64 - умер 8 г. до н. э.) - римский государственный деятель, приближённый Августа, выполнял для него важные политические и дипломатические миссии и частные поручения, покровительствовал деятелям науки и искусства.
42. Марк Антоний (ок. 83 - 30 г.г. до н.э.) - римский полководец, сторонник Г.Ю. Цезаря, впоследствии вместе с Октавианом и Лепидом вступил во 2-й триумвират. Муж египетской царицы Клеопатры. Покончил жизнь самоубийством после поражения египетского флота у мыса Акций.
43. Эсквилин - один из семи холмов, на которых стоит Рим.
44. Абидос (др.-греч., совр. Арабет-эль-Мадфунах) - один из старейших городов и религиозных центров древнеегипетского государства. По легендам, в Абидосе был убит и погребён бог Осирис.
45. Предположительно, из плавикового шпата. Ценились в Др. Риме очень дорого.
46. Центурион - в римской армии командир центурии - подразделения численностью около 100 человек. Иерархия центурионов достаточно сложна.
47. Опцион - помощник центуриона.
48. Либурна (лат. liburna) — военное судно Древнего Рима, распространенное с времён ранней Империи, длиной около 30 м и водоизмещением до 80 т. Могла принять на борт до 120 человек.
49. Тессера - табличка, на которой в римской армии записывали пароль для передачи подразделениям.
50. Пицен - в древности область в центре Италии, на берегу Адриатического моря.
51. Аполлон (Феб-Аполлон) - в древнегреческой и древнеримской мифологиях и религиях бог-целитель, бог-прорицатель, бог мудрости, покровитель искусства, отождествлялся также с богом солнца.
52. Белгика (Белгийская Галлия) - с 52 г. до н.э. римская провинция на территории между Сеной, Рейном и Северным морем.
53. Digitus (пядь) - древнеримская мера длины 1,85 см.
54. Калиги - высокие сандалии легионеров с подошвой, густо подбитой гвоздиками.
55. Пилум - метательное копьё с длинным и тонким наконечником из плохого железа. В начале боя легионеры бросали пилумы в противника. Попав в щит, наконечник пилума изгибался и застревал. Поэтому противник вынужден был бросать щит, или легионер мог вырвать у него щит, пользуясь древком пилума, как рычагом. В то же время, пилум нельзя было бросить обратно.
56. Имагинифер - легионный значконосец, в обязанности которого входило носить портрет ныне здравствующего принцепса.
57. Скутум - щит легионера. Весил около 10 кг, поэтому на марше легионеры переносили скутумы на спине.
58. Преториум - в римском лагере место, где размещается командный состав и "знамённая комната".
59. Когорта - подразделение легиона численностью около 600 - 1000 человек.
60. Винеи (vineae) - передвижные крытые галереи для защиты от метательных снарядов неприятеля; широко использовались при всех видах осадных работ.
61. Авзония - древнее поэтическое название Италии.
62. Примипил, примипиляр (лат. primus pilus) - старший центурион легиона, командир первой центурии первой когорты.
63. "Орёл" ("аквила") - знамя легиона, имеющее вид бронзового, серебряного или золотого орла на древке.
64. Как триумфатор.
65. Каноб - согласно Страбону, древний город в 120 стадиях от Александрии. (Стадий аттический - 177,6 м, стадий олимпийский - 192,27 м - древнегреческие меры длины.) Здесь и далее я буду следовать заметкам этого древнего географа.
66. Акростоль - декоративная кормовая оконечность (в эпоху античности, как правило, изготовлялась в виде скорпионьего, рыбьего или драконьего хвоста).
67. Гелиополь (совр. Эль-Матария, близ Каира) - один из древнейших городов Египта; возник в 4-м тыс. до н. э. В Гелиополе находился "ниломер" - сооружение из камня для измерения уровня воды Нила.
68. Dominus (лат.) - господин, хозяин.
69. Мемфис - древнеегипетский город. Основан в начале 3-го тыс. до н. э. на границе Верхнего и Нижнего Египта, на левом берегу Нила (близ современного поселка Бедрахейн и Мит-Рахине к юго-западу от Каира).
70. Фламины - в Древнем Риме жрецы отдельных божеств римского пантеона. Разделялись на старших (в числе трёх), избиравшихся из патрициев и осуществлявших культ Юпитера, Марса и Квирина, и 12 младших, избиравшихся из плебеев и осуществлявших культ 12 богов: Вулкана, Помоны, Флоры и др. На должность трёх старших фламинов мог быть выбран человек, чьи родители заключили брак по особому религиозному обряду конфарреации.
71. Понтифики - в Древнем Риме члены одной из важнейших жреческих коллегий, ведавшей общегосударственными религиозными обрядами и др. вопросами сакрального права, а также составлением и исправлением календаря, списков консулов с ежегодными записями важнейших событий.
72. Дух-покровитель. Каждый легион имел своего Гения, каждый римлянин имел своего Гения. Гений рождался с человеком, сопровождал его всю жизнь, оберегал его, и после смерти жил на могиле. Гениями Рима были Ромул и Рем. Гением императора был Август.
73. Юнона - а) царица неба, богиня плодородия, покровительница брачных союзов и родов, почиталась как дарительница разумных советов. Жена Юпитера. Священные животные - павлин и гусь. Жертвоприношения - цветы. Храм находился на Эсквилинском холме. Праздники в ее честь (матроналии) праздновались замужними женщинами первого марта. На Капитолийском холме находился храм Юноны Монеты, т.е. "убеждающей", а рядом - монетный двор римского государства, получивший название от имени своей покровительницы; б) женский эквивалент Гения.
74. Контуберний - мельчайшее подразделение, состоящее из 8-10 человек. По Вегецию, надзиратель за контубернием назывался деканом. Думаю, не будет большим грешком ввести его в состав легиона 1 в до н.э., благо, наши знания о римской армии строятся во многом на догадках и предположениях.
75. Ланиста - содержатель школы гладиаторов. Но у этого слова имелось другое значение - ругательное.
76. Кальцеи - высокие кожаные башмаки-сапоги. На икрах завязывались кожаными ремешка-ми. Носились высшими слоями общества. Знатные граждане носили кальцеи из красной кожи с серебряными украшениями, остальные - из черной и без украшений. Кальцеи также носили римские офицеры, а начиная со 2 в н.э. - и легионеры.
77. Ахетатон - древний город, столица Древнего Египта, построенный фараоном Аменхотепом IV (Эхнатоном) в конце 15 в. до н. э. После смерти Эхнатона был заброшен. Развалины находятся возле г. Эль-Амарна, (Амарна, Тель-эль-Амарна) на восточном берегу Нила, в 287 км к югу от Каира.
78. Фивы - один из крупнейших городов и художественных центров Древнего Египта. Известны с середины 3-го тыс. до н. э.
79. Мемнон - в древнегреческой мифологии царь эфиопов, сын богини утренней зари Эос, участник Троянской войны. Мемнон погиб в единоборстве с Ахиллом и был похоронен в Эфиопии (которую древние греки иногда локализовали в восточной Африке).
80. Сети I - египетский фараон, второй царь XIX династии Нового царства. Правил около 1337 - 1317 г.г. до н. э.
81. Рамзес (Рамсес) II - фараон (конец 14 - середина 13 вв. до н. э.) XIX династии. При нём Египет достиг значительного могущества.
82. Черная Земля (Та-Кем, Кемт) - так Египет называли древние египтяне.
83. Аид - в древнегреческой религии: а) бог смерти; б) подземное царство мёртвых.
84. На похоронах римляне нанимали актёров, которые надевали маски предков и шли за носилками с покойником.
85. Гидроксид натрия.
86. Тухульха - в этрусской мифологии обитающее в царстве мёртвых чудовище с клювом орла, ослиными ушами и со змеями на голове вместо волос.
87. Квириты - торжественное наименование римских граждан.
88. Сестерций - древнеримская монета. С 269 г. до н. э. чеканилась из серебра, с конца 1 в. до н. э. - из сплава цветных металлов. Был основной римской счётной и монетной единицей.
89. Схен египетский - 5,5 км.
90. Миля римская - 1480 м.
91. Stipendium (-ia) - жалованье в римской армии.
92. Секстарий - древнеримская мера жидкости, приблизительно 0,547 л.
93. Гемина - древнеримская меры жидкости, приблизительно 0,274 л.
94. Фалернское - самое знаменитое древнеримское вино, изготавливалось из винограда с вулканических почв под Неаполем.
95. Триклиний - обеденный зал в древнеримском жилище.
96. Ампулла - походная фляжка, обтянутая кожей.
97. Патронат - в древней Италии особая форма покровительства, фактически устанавливавшая зависимость неполноправных или бедных граждан от граждан богатых. Клиентела - форма социальной зависимости, возникшая в период разложения родового и складывания раннеклассового строя в древней Италии. Обедневшие сородичи и бесправные завоеванные или пришлые жители индивидуально либо коллективно, ища покровительства патронов из богатой знати, становились их клиентами. В период Республики клиентела распространилась на вольноотпущенников, значительную часть римского плебса и на целые общины Италии и провинций, зависимые от Рима, и продолжала существовать в эпоху Империи.
98. Для охраны лагеря римляне делили ночь на определенные промежутки времени, в которые сменялся караул. Ночь делилась на четыре "стражи" (vigiliae; ср. лат. vigilo - "бодрствовать") (по три часа каждая). Римляне не вели счет часов от полуночи или полудня, а делили день или ночь на 12 "ча-сов". Таким образом, продолжительность часа не была постоянной.
99. Конгий - древнеримская мера жидкости, приблизительно 3,28 л.
100. Букв. "отцеубийца", переносно: подонок, изменник, преступник.
101. У слова "гладиатор" имелось и другое значение - ругательное: головорез, бандит, убийца.
102. Missio ignominiosa - позорное увольнение без выплат и привилегий.
103. Хиос - остров в Эгейском море, вблизи полуострова Малая Азия.
104. Фетида - в древнегреческой мифологии - одна из морских нимф-нереид. Пелей - её муж, смертный человек. Влюблённый в Фетиду, он поймал её на берегу моря и сумел удержать в объятиях, несмотря на то, что она, пытаясь выскользнуть, принимала разный облик.
105. Стопроцентным английским словом "фут" в литературе называют римскую меру длины pes (pedis) - "ступня" -29,62 см. То есть, рост Маргариты приблизительно 185 см.
106. На самом деле, это действительно написал Цицерон.
107. Орк - в древнеримской мифологии царство мёртвых.
108. Нума Помпилий - согласно античной традиции, второй царь Древнего Рима, правил в 715 - 673/672 г.г. до н. э.
109. Форум - в городах Древнего Рима главная городская площадь - рынок и центр политической жизни. В самом Риме было несколько Форумов.
110. Монополия (от моно... и греч. pōléō - продаю) - слово греческого происхождения. В латинском языке ему не было эквивалента.
111. Graeculi (лат.) - презрительное название греков.
112. Палестра - частная гимнастическая школа в Древней Греции, где занимались мальчики с 12 до 16 лет.
113. Ахайя, Ахея - в древности название приморской области на севере Пелопоннеса, после 146 г. до н. э. распространилось на Среднюю и Южную Грецию. Со времени Августа Ахайей стала называться римская провинция, включавшая территорию всей покорённой римлянами Греции (кроме Фессалии, Акарнании и Этолии).
114. Стоицизм - одно из главных течений эллинистической и римской философии.
115. Crista transversa - султан шлема, прикрепленный поперёк, знак отличия центурионов.
116. Декурия - в древнеримской армии конное подразделение из 10 всадников.
117. Турма - в древнеримской армии конное подразделение из 30 всадников.
118. Ойкумена, экумена - термин, употребляемый для обозначения населённой человеком части земли.
119. Принципалы - общее определение для старших солдат, исполнявших различные функции в центурии и при штабе.
120. К военным этот термин не применялся. Обращаясь к легионерам: "Квириты!", Маргарита льстил их самолюбию.
121. Таблинум - рабочий кабинет в древнеримском доме.
122. Югер - древнеримская мера площади, 2523,30 кв.м
123. Ном - административный округ Древнего Египта.
124. Номенклатор - "именователь" - раб, в обязанности которого входило называть хозяину встречных людей по имени и докладывать о приходе гостей.
125. Фурии - в древнеримской мифологии богини мести.
126. Парфяне - население Парфянского царства - государства, возникшего около 250 г. до н. э. к югу и юго-востоку от Каспийского моря. Между Римом и Парфией шла непрекращающаяся борьба за влияние в Азии.
127. Аристотель (384-322 г.г. до н. э.) - древнегреческий философ и учёный.
128. Старшего из двух сыновей от брака Марка Антония со второй женой Фульвией.
129. Пергам, Пергамское царство - древнее государство (283-133 г.г. до н. э.) в северо-западной части Малой Азии.
130. Город - так Рим назывался в обиходе.
131. Посейдон - бог моря в древнегреческой мифологии.
132. Эрарий - в широком смысле - казна вообще, в узком - легионная казна.
133. Асс - древнеримская медная монета.
134. Священная девятка - девять главных богов Древнего Египта.
135. Фраат IV - парфянский царь из династии Арсакидов (годы правления 37 г. до н.э. - 2 г. н.э.). В 36 г. до н.э. одержал победу над М. Антонием, но в 20 г. до н.э. вернул Августу военнопленных и боевые значки, захваченные у Антония и Красса.
136. Претекста - тога с широкой пурпурной полосой по краю - официальная одежда сенаторов и высших магистратов. Претексту также носили мальчики из знатных семейств до достижения совершеннолетия.
137. Прандий (прандиум) - второй завтрак, приблизительно в 11-12 часов.
138. В триклинии за столом не сидели, а возлежали на специальных ложах.
139. Камены - в римской мифологии так назывались древнегреческие Музы (богини - покровительницы различных областей духовной деятельности людей: поэзии, искусства и наук).
140. Капитолий - один из холмов, на которых был расположен Древний Рим. С древнейших времён Капитолий был центром религиозного культа; здесь находился Капитолийский храм, в котором иногда происходили заседания сената, а на площади перед ним - народные собрания. В переносном смысле слово "Капитолий"обозначает кремль, верхний укреплённый центр города.
141. Фалеры - металлические украшения, служившие воинскими знаками отличия.
142. Час по римскому счёту - 1/12 светлого времени в течение суток. Таким образом, продолжительность часа в разное время года была разной. Отсчёт часов начинался с восхода солнца и заканчивался с его заходом. То есть, десять часов - это приблизительно 16 - 17 часов.
143. Армаментариум - место расположения легионной артиллерии.
144. Префект фабрума - один из старших офицеров, командир легионных ремесленников, сапёров и артиллеристов.
145. Карробаллиста - катапульта, стреляющая тяжёлыми стрелами "карро".
146. Лорика - собирательное наименование панциря в римской армии.
147. Пенула - тёплый пончоподобный плащ с капюшоном, с разрезами по бокам, но сшитый спереди.
148. Главные ворота лагеря.
149. Задние ворота лагеря.
150. Сет - в древнеегипетской религии и мифологии бог пустыни и чужеземных стран.
151. Суховей (совр. хамсин) - жаркий и сухой ветер южных румбов в северо-восточной Африке и над Красным морем; дует приблизительно 50 суток в году (главным образом с апреля по июнь).
152. Катафрактарии - панцирная кавалерия, использовавшая главным образом в странах Ближнего Востока. Практически, единственная сила, которая могла эффективно противостоять римским легионам.
153. Кампания - административная область на юге Италии.
Цепной пёс Кровавого Режима, Тиран и Самодур (с)
Господа! Я циник, пошляк, издеватель и извратитель. Я обо... (глагол опущен) и светлых и тёмных, и буду заслужено бит и теми и другими. (А. Свиридов)
|
| |
| |
| Darth_Ellia | Дата: Понедельник, 10.09.2012, 21:18 | Сообщение # 10 |
|
Пришедшая из Аст Ахэ
Пол:
Группа: Модераторы
Сообщений: 1355
Репутация: 422
Замечания: 0%
Статус: Отсутствую
| Как я предполагала, гладко не получилось.
Quote (Turn_Asunder) Как в замедленной киносъёмке, Петроний и Меценат закатили ясны очи, потом начали дружно валиться на колени. Слабый «ох», вырвавшийся из двух грудей, и согласованный удар об пол двух бесчувственных тел были достойным финалом этой трагедии.
Еще хорошо, что их господин Кондратий не схватил Хотя еще смотря для кого хорошо. Не для Маргариты уж точно.
Quote (Turn_Asunder) - Боюсь, мумия… тово… убежала обратно в Абидос.
Восхитительное объяснение 
Прежде чем ставить эксперименты, задумайтесь об их возможных последствиях. И о тех, кому потом эти последствия разгребать...
|
| |
| |
| investigator | Дата: Вторник, 11.09.2012, 10:34 | Сообщение # 11 |
|
*Оборотень в погонах*
Пол:
Группа: Администраторы
Сообщений: 4325
Репутация: 638
Статус: Отсутствую
| Эллия, спасибо.)
Quote (Эллия) Кстати пришлись.
А без них никак. Иначе читатель просто запутается. Поэтому в таких рассказах количество примечаний иногда перекрывает по объёму сам текст.
Цепной пёс Кровавого Режима, Тиран и Самодур (с)
Господа! Я циник, пошляк, издеватель и извратитель. Я обо... (глагол опущен) и светлых и тёмных, и буду заслужено бит и теми и другими. (А. Свиридов)
|
| |
| |
|
